Тайные общества смерти. Очерки истории террористических организаций

В обстановке придворных интриг Екатерина Долгорукая-Юрьевская искала новых союзников — и, как свидетельствуют обращенные к ней письма, обрела их в членах Лиги. Среди них, по словам Великого Лигера, было двое великих князей и минимум один сослуживец графа Лорис-Меликова по Верховной распорядительной комиссии. «На собрании Лиги много говорилось о Лорисе, однако предложение о его привлечении было отвергнуто. Хотя среди нас есть и его близкие друзья и один член Верховной распорядительной комиссии, мы не относим графа к числу людей, которых следует называть железными, из коих и состоит наша Лига», — гласило одно из писем Великого Лигера к Долгорукой-Юрьевской.

Возможно, уловив веяния времени, Лига больше стремилась не к борьбе с революционерами, а к взаимной поддержке с новой супругой императора в период стремительно создаваемых и обрушае-мых придворных карьер конца царствования Александра II. В пользу этой версии говорит и подписанный императором 9 августа 1880 года указ о прекращении деятельности III Отделения и «выполнившей свою ближайшую задачу Верховной Распорядительной Комиссии». Все их функции передавались Министерству внутренних дел, руководить которым был назначен Лорис-Меликов. Это царское решение укрепило позиции самого Меликова и его сторонников-«лигеров» из окружения Светлейшей Княгини Юрьевской. Среди них стоит особо выделить начальника Главной императорской квартиры генерал-адъютанта Александра Михайловича Рылеева. По своему статусу он был неподотчетен бывшему III Отделению и уцелевшему Отдельному корпусу жандармов, соперничая с их руководством за близость к совместно охраняемой ими высочайшей особе. Лично преданный Александру II Рылеев был свидетелем на тайной царской свадьбе с Екатериной Долгорукой. Именно он, по вполне правдоподобной версии, являлся одним из основателей и руководителей Тайной антисоциалистической лиги.

Среди других видных членов Лиги историки называли двух братьев «Екатерины Третьей» — князей Долгоруких. Один из них был женат на некоей Софье Шебеко, сестра которой, незамужняя Варвара Шебеко, состояла при Юрьевской личным секретарем и посредником в общении с руководством Лиги. Не случайно в одном из писем Великого Лигера к Юрьевской говорилось: «Мадам! Я имел

честь получить Ваш любезный ответ, переданный через мадемуазель Шебеко и нашего коллегу, облаченного полной доверенностью Лиги…» Старший брат сестер Шебеко, Николай Игнатьевич, с 1861 по 1871 год служил в штабе Отдельного корпуса жандармов, а в 1887 году возглавил корпус. В эпоху деятельности Лиги с 1879 по 1881 год Н. И. Шебеко служил по Министерству внутренних дел. Сохранив связи в тайной полиции, Шебеко вполне мог поставлять оттуда Лиге новости о революционном движении и борьбе с ним.

К вожакам Лиги причисляли и великого князя Владимира Александровича — третьего сына Александра II после Николая, умершего молодым от чахотки, и цесаревича Александра — будущего Александра III. В августе 1880 года 33-летний ветеран русско-турецкой войны Владимир Александрович волею отца-императора был назначен командующим Гвардейским корпусом, т. е. практически всеми воинскими частями Санкт-Петербурга. Его значение для Лиги, как и для созданной позже другой тайной организации «Священная дружина» было тогда огромным.

Косвенное упоминание об участниках Лиги содержат мемуары графа Сергея Дмитриевича Шереметева, состоявшего с 1868 года адъютантом при цесаревиче Александре Александровиче — будущем Александре III. В самом начале 1881 года к нему обратился П. П. Голенищев-Кутузов с предложением «вступить в таинственную охрану, требовавшую особой присяги и безусловного повиновения неизвестному и невидимому вождю». «Нелепость эта, — писал Шереметев, — перешла в новое царствование и даже оживилась легкомыслием тогдашней золотой молодежи и ее авторитетов. Многих заманила эта деятельность, имевшая спортивный характер…. Даже люди очень хорошие и вполне надежные увлеклись этой затеей: появились таинственные изумрудные перстни, обозначавшие особое положение в этой дружине. Весьма скоро появились не видимые вдохновенным организаторам и неизбежные злоупотребления, стали вербовать людей, давая им понять, что таково было желание государя… Решительным противником этой затеи явился Победоносцев…»[22].