Тайные операции Второй мировой. Книга о военной разведке. 1944 год

Корабли приближались к французскому берегу, откуда доносился грохот разрывов авиационных бомб. Английские самолеты усиленно пробивали путь войскам вторжения. К 7.00 британская авиация нанесла сильнейший удар по прибрежной зоне. Кроме того, самолеты сбрасывали рулоны металлизированной бумаги, что нарушало работу немецких радиолокационных станций. Этот метод активно использовала германская бомбардировочная авиация во время ночных налетов на Лондон и другие британские города. В марте 1944 года Харламов докладывал в Центр:

«Нашей системе противовоздушной обороны следует учесть следующие особенности из тактики последних ночных налетов немецких самолетов на Лондон.

1. Для создания помех в работе радиолокаторов в системе контроля и управления огнем зенитной артиллерии и ночными истребителями, немцы сбрасывают пучки металлической бумаги по 350 полосок каждая, длиной 800 миллиметров и шириной 20 миллиметров.

Часть английских радиолокаторов старой конструкции не приспособлены для борьбы с такими помехами и практически лишаются возможности вести точный огонь зенитной артиллерии или наводить своих истребителей на противника.

На экране радиолокатора при сбрасывании пучков этой бумаги с самолетов образуется число индексов, подобных индексу самолетов, равное числу сброшенных пучков бумаги.

Систему радиолокаторов, не приспособленных к борьбе с металлической бумагой, англичане предлагают для поставки нам и умалчивают о наличии новых типов радиолокаторов, на которые указанная бумага не действует.

2. Немцы имеют на бомбардировщиках специальные установки, которые позволяют определять приближение истребителей противника. Это позволяет бомбардировщику своевременно начать маневр, состоящий из полета по горизонтальной спирали, что весьма затрудняет отыскание его ночными истребителями.

3. Указанные особенности немецкой тактики затруднили действия английской системы ПВО, чем объясняются сравнительно небольшие потери немцев при последних налетах на Лондон. Харламов».

Вице-адмирал Николай Михайлович Харламов мог бы стать талантливым военным разведчиком.

Находясь на борту крейсера «Мавришес», адмирал Харламов наблюдал не только за действиями сил флота, но за маневрами английской авиации, прикрывавшей корабли вторжения. Месяц тому назад генерал-майор Андрей Шарапов, заместитель главы военной советской миссии в Лондоне, докладывал Харламову о том, что генерал Спаатс планировал принять участие в одном из этапов операции. Возможно, в тот момент, когда британские и американские корабли подходили к французскому побережью, за штурвалом одного из бомбардировщиков был и заместитель Спаатса по оперативной части генерал-майор Андерсон. Об этом Андерсон также говорил Шарапову перед отлетом в Москву 6 мая 1944 года. Перед посадкой в самолет Андерсон высказал пожелание получить в Кремле орден, которым его наградило советское правительство. «Если я получу этот орден из рук Калинина, — сказал тогда Андерсон, — это будет незабываемый день в моей жизни».

Харламов и его заместитель по вопросам авиации Шарапов сообщили о желании Андерсона: «Было бы очень хорошо, если бы вы оказали содействие в этом американскому генералу».

Видимо, рекомендации Харламова и Шарапова в Москве были учтены.

Когда американские генералы Андерсон и Кертис 22 мая возвратились в Лондон, Спаатс устроил небольшой прием, на котором присутствовали сотрудники советской миссии генерал Шарапов, капитана 1-го ранга Борисенко и полковник Рудой. Во время приема Спаатс выразил полное удовлетворение результатами переговоров в Москве, отметил хорошую подготовку советских аэродромов, которые оказались лучше, чем ожидали американцы. Американские генералы были приняты В. Молотовым и М. Калининым. Мечта генерала Андерсона сбылась.

5 июня он, как и тысячи других американских, британских и канадских солдат и офицеров, принял участие в операции «Оверлорд».

Харламов находился на мостике рядом с командиром крейсера Питерсоном целый день. Поздно вечером, когда и французский берег, и холодное море, и черное небо озарялись багровыми сполохами, крейсер бросил якорь на рейде. Поужинав, Харламов лег отдохнуть. В соседней каюте разместился Файербрес. От избытка впечатлений Харламову не спалось. Когда на верхней палубе раздались короткие и бесконечные выстрелы зенитных пушек и очереди крупнокалиберных пулеметов, Харламов услышал стук каблуков — бригадный генерал Файербрес побежал на верхнюю палубу. Немецкие самолеты, прорвавшиеся на рейд, несколько раз совершали налеты на крейсер. Когда бомбежка затихала, Файербрес возвращался в свою каюту. Но как только зенитные пушки открывали огонь по самолетам противника, Файербрес бежал наверх.

Утром во время завтрака Файербрес сказал Харламову:

— Беспокойная ночка выдалась, сэр?

— Я слышал, как вы бегали на палубу, — ответил Харламов.

Как никогда раньше, они поняли друг друга.