Тайные тропы (сборник)

Шубников задумался. В том, что самолет приходил на выброску, он не сомневался. Но сколько человек сброшено? Один, два или три? Чем больше, тем легче искать. Предстояло обследовать большую площадь, не считая той, которой занялись две оперативные группы. Они, конечно, уже приступили к работе, связались с районными центрами и, по всей вероятности, приняли все меры к блокированию участка.

Шубников решил поначалу обследовать путь от места катастрофы до пункта, который пометил на его карте крестиком старший лейтенант.

Может быть, на этом отрезке обнаружатся следы.

Подполковник потратил на это три часа с лишним, но ничего не добился. Тогда он задался мыслью начать круговые поиски – описать на машине большое кольцо, охватывающее всю площадь, на которой вероятнее всего возможно было приземление диверсантов. Шубников прикинул на карте: получалось, что круг в диаметре составит примерно сорок километров и, описывая его, можно рассчитывать на обнаружение выходящих следов парашютистов. Но этот способ гарантировал успех лишь в том случае, если диверсанты, опустившись на землю, тотчас же покинули зону приземления. Так они поступали примерно в девяноста девяти случаях из ста. Но Шубникову довелось встречаться и с такими фактами, когда диверсанты отсиживались на месте приземления по двое и трое суток. Это случалось обычно в лесистой, резко пересеченной местности, но не в песках, где видимость ничем не ограничена. Шубников все больше склонялся к мысли, что диверсанты пытаются выйти из зоны приземления и, следовательно, оставят видимые следы на песке. Пески хранят след очень долго, если не вмешается сильный ветер или дождь.

Машина стала вычерчивать огромный круг, оставляя после себя глубокую двухколейную борозду. Песок упруго скрипел под колесами.

Водитель смотрел вперед, Шубников – направо, а Юлдашев – налево. Попадались следы шакалов, джейранов, но следов людей не было видно.

Исходя из того что правильная окружность равна по длине трем диаметрам, Шубников рассчитал, что машине надо преодолеть не меньше ста двадцати километров.

Когда шестьдесят километров остались позади, решили сделать остановку. Водитель осмотрел машину, долил бензина в баки из захваченных с собой канистр.

– Вы полагаете, товарищ подполковник, – обратился Юлдашев к Шубникову, – что если парашютисты выброшены, то они обязательно этой же ночью ушли с места приземления?

– Не полагаю, а предполагаю. Мне думается, что они не рискнут отсиживаться. Для этого надо иметь не только крепкие нервы, но и запасы провизии и главным образом воды. Пески есть пески. И наконец имелся бы резон отсиживаться, если бы их самолет незаметно ушел обратно. Но они, несомненно, видели прожектора, слышали стрельбу. В таком случае надо убираться с места высадки поскорее.

Через полчаса машина вновь тронулась в путь.

В самый солнцепек, когда на горизонте уже колыхался накаленный воздух и тень от машины сошла на нет, водитель вдруг выключил рычаг скоростей и сильно нажал на тормозную педаль. Газик вздрогнул и встал.

Шубников по инерции подался вперед. Все увидели на песке ясные отпечатки человеческих ног и выскочили из машины. Следы были перпендикулярны движению машины и уходили цепочкой на юго-восток.

Оставил их один человек. Можно было последовать по тому направлению, которое избрал неизвестный, но Шубников предпочел поступить иначе. Он прежде всего решил выяснить, откуда, а не куда вел след. Необходимо было точно установить, прежде чем идти по следу, кто его оставил: местный житель или же парашютист. Поэтому подполковник приказал двинуться по следам неизвестного, но в обратном его пути направлении.

Машина тяжело шла по пескам. Шубников и Юлдашев зорко вглядывались в отпечатки ног, бегущие справа. Три раза останавливались, чтобы подобрать папиросные окурки с фабричной маркой «Беломорканал. Ташкент».

Когда спидометр отмерил восемь километров, на песке запестрела истоптанная следами площадка. Все стало ясно: здесь произошло приземление. Видна была глубокая дорожка, метров семи-восьми длиной, оставленная на песке телом человека, которого волочил еще не опавший купол парашюта.

– Обойдите кругом, – приказал Шубников инструктору Юлдашеву. – Нет ли других следов, уходящих с этого места.

Юлдашев вместе с рвавшейся вперед Пантерой отправился в обход.

Шубников достал рулетку и измерил отпечатки ног. Они были одинаковы и, очевидно, принадлежали одному человеку. По длине следа Шубников определил, что рост диверсанта колеблется между 170–172 сантиметрами.

Вернувшийся Юлдашев доложил, что других следов, кроме уже обнаруженного, не замечено.

«Но тут мог приземлиться один, а в другом месте – остальные», – мелькнуло в голове Шубникова.

– Давайте тщательно обследуем весь участок, – предложил он.

Юлдашев спустил Пантеру с поводка. Собака засиделась в машине – и радостно унеслась вперед.

– Ко мне! – негромко приказал Юлдашев. Пес с виноватым видом вернулся и стал у левой ноги хозяина.

Инструктор направился по одному из следов, ведущих к противоположному краю истоптанной площадки и отдал команду: «След!»