Тайные Знания

Халат, который не давал покоя и появлялся в разных образах и видениях, должен был стать заключительным аккордом в карьере Алексея Матвеевича. Только так и не иначе! Только в качестве финальной увертюры! И в этом был огромный смысл. Пока приходилось обходиться шароварами — Груздь как раз их внимательно рассматривал. Не пора ли, думал он, наконец закончить с шароварами и начать новый жизненный этап? Не слишком ли он жесток к себе? Загнал второе «я» столь глубоко, что оно боится и слово лишнее сказать! К сожалению, Алексей Матвеевич, как и все люди, был двуличен. Несмотря на годы упорного труда и самоистязания, не смог справиться со вторым своим «я», которое в полной мере отвечало за эгоизм, похоть и пороки.

И служил Алексей Матвеевич по старинке, нынче так не служат. Не во имя славного отечества служат, а черт знает, ради чего. Ради денег больших — вот чего ради! Знания, что скопил Груздь ратным свои трудом, нужны если только на потеху, либо в газетенке какой на последнюю страницу, чтобы место заполнить. Написать — они охраняли Родину! Или еще что-нибудь. Приятель — генерал хитрей оказался, знал с кем задушевную беседу вести, а кого кулаком в рожу. По дому уже давно в халате ходит. А домов у него — сколько халатов! Где дом, там и халат.

— Ты, — говорит Григорий Петрович, — слепи мне Гавриила, который Ясная Утренняя Звезда. Михаил за место себя смотрящего оставил. Место пусто не бывает. Миша Небадонский нам не по зубам, а вот другой, который смотрящий…

— Это же подлог, — объясняет Груздь, — как я тебе его слеплю?

— Гавриил нам нужен, а не Миша. Нет Гавриилы? А ты его слепи! Непростая задача, но и мы люди не простые. Мы люди служивые, око государево — слыхал? Вот нам задачу и обозначили. Выходит, ни черта мы не видим? Где Ясная Утренняя Звезда? Миссия секретная — где?

— На подлог толкаешь?

— Мы не первые и не последние, — сказал генерал. — Мир вокруг нас не есть подлог? Самый настоящий подлог! Его нет! Мира, что вокруг нас, не существует. Существует один сплошной подлог. Если бы мне прежде сказали, быть мне генералом, я бы его убил. Вот этими руками задушил мерзавца! Ни одна сволочь не нашлась! Ни у кого не хватило смелости! Я и сам испугался, когда генерала дали! Черт, думаю, что со мной происходит? И ничего — привык. Генерал — это только сначала тревожит. А потом и вовсе не тревожит — как новые портки, надел и через неделю забыл, что они новые.

— Не могу, — противится Груздь.

— Ты давно, Леша, в окно смотрел? — спрашивает Григорий Петрович, — времена нынче иные. Не заметил? Вот я тебе и подсказываю. Все нынче иное. Что прежде белым было, нынче черное. Худое нынче прекрасным стало. Добро и зло местами поменялись. Продолжить список?

— Не могу, — повторил Груздь.

— Тьфу! — выругался Григорий Петрович, — он не может! Земля нынче вращается с большей скоростью, чтобы не опоздать, а наш Леша не может! Ты чего боишься? Себя боишься?

— Денег ему дал.

— Молодец! Или в рожу или денег, — согласился генерал. — Он сейчас думает.

— Дурак он, — напомнил Груздь.

— Что с того? Кругом дураки. Жить среди дураков одно удовольствие. Не представляю, как бы я жил среди умных? Если кругом одни умные — как жить? И не жизнь это, а наказание. За какие грехи? Еще не знаешь, что лучше — дураки или сумасшедшие. Они же друг друга стоят. Дурак он по своему хорош, а сумасшедший — по своему. Сижу порой на коллегии и думаю — кругом одни дураки! Вот о чем думаю. Гляну в глаза — точно! Кругом одни дураки! Не заболеть бы — думаю. Еще неизвестно, наукой не доказано, вдруг дурь заразна? Кто знает? Вдруг и дурь — вирус? Или другая бацилла? Очень хорошо, что наш новый друг дурак. Ему все равно, кем быть? Верно? Вот и скажи ему, мол, а не желаете быть Гавриилом? Ясной Утренней Звездой?

— Не смеши, — перебил Груздь, — какая он Утренняя Звезда! Ты бы его видел!

— Придет время и увижу. Всему свой срок.

— С ним сидеть противно.

— Согласен. Человек по природе своей самая худшая скотина. Порой думаешь, есть ли более мерзкое создание, чем человек? И не находишь! Выходит, проиграна битва? О где тогда зов трубы? Нет трубы — битва продолжается. Но и фронта больше нет. И врага нет — все смешалось в дыму сражения. Где враг, где друг? Нужно чаще смотреть в окно, Леша. Даже в том случае, когда смотреть не на что! В этом и заключается парадокс! Смотреть, когда смотреть не на что!

— Он ничего не запомнит, — сказал Груздь.

— Кто? Гавриил не запомнит? И не надо! Вообще-то он нам нужен только на крайний случай. Он у нас будет резвиться на бумагах. Здесь мы ему позволим, что только нам в голову взбредет! Ух, я тебе и скажу! Меня уже всего трясет только от мысли, которая может придти нам в голову! А он — так. На всякий случай. Если кто спросит. Всегда найдется Фома Неверующий. Вот ему Гавриилу и покажем. Выставим в качестве доказательства — пускай попробует возразить! Какой ты этому сумасшедшему позывной придумал?

— Я придумал?

— У него голова — одна сплошная шишка, — напомнил генерал. — И ума ни на грош. Забыл?