Тайный груз

– Серега, короче! Мы не Резерфорды. – Вадим нервничал. На него неодобрительно глянула Гюльчатай, и он затих.

– А короче я тут быстренько рассчитал по формулам, – Сергей показал всем испещренный цифрами листок, – и получается, что никак не могли быть в ящиках те немецкие пластинки, которые нашли в ледниках. Их суммарная радиоактивность с учетом времени хранения ниже, чем наведенная радиация. То есть…

– То есть подвожу итог дискуссии. – Талеев прохаживался по свободному пространству номера, четыре шага вперед, четыре обратно. – В ящиках находились свежепроизведенные и чрезвычайно радиоактивные… элементы. Объем и форма их нам неизвестны. Зато, если хотите, Сергей вам сейчас прочитает лекцию о том, что произойдет с людьми и местностью, если даже просто разбросать эти… А если там была уже готовая «грязная бомба»…

– Не надо ужастиков! Читали, знаем.

– Не прерывать меня! – Журналист всем корпусом повернулся к Вадиму и дождался, пока тот извиняюще не поднял обе руки. – Саллах – а я, как и Куратор, твердо уверен, что Пьер Корнелиус и есть именно он, – вернулся со всеми на Шпицберген. Вряд ли у него не было возможности исчезнуть вместе с грузом. Значит, что-то еще недоделано. С другой стороны, пойти на такую операцию прикрытия, как захват судна, можно было только по окончании всех работ. И в этом необъяснимая пока нестыковка. Назовем ее номер один. Почему вообще Саллах неимоверно увеличивает личный риск, оставаясь на виду? Спокоен и уверен, что запутал все следы? Такой человек никогда не бывает спокоен и до конца в чем-то уверен. И зачем тогда меня на борт заманил? Нестыковка номер два.

– Позвольте, патрон, и мне высказаться. – Галя даже встала, как примерная ученица. – Я прагматик. Саллах, конечно, фигура одиозная, но и весьма… зыбкая, что ли. Это даже из ваших нестыковок видно. Делать ставку на его детальную разработку, чтобы через него выйти на конечный продукт, я считаю ошибочным. Надо искать материальные вещи. Вся многомесячная работа террористов на Шпицбергене не могла не оставить следов. Ну не прямо же из ледника осуществлялась погрузка на лайнер!

– А вот я считаю, что просто преступно тратить время на поиски каких-то следов здесь, – Вадим хорошо знал, что прерывать Гюльчатай и своего шефа – это вовсе не одно и то же, и потому позволил себе вмешаться, – действительно, искать надо материальные вещи, а они на одном из Тысячи островов. Вот где надо искать.

Талеев прекратил свои расхаживания и теперь, стоя у окна, задумчиво смотрел в окончательно сгустившиеся сумерки. Потом решительно повернулся лицом ко всем остальным. Было видно, что он принял решение.

– Итак, вы оба правы. Мы действительно не ищем, не ловим и не обезвреживаем Саллаха! Наша задача – предотвращение теракта. Саллах – это лишь один из путей к цели. Что мы на нем зациклились? В конце концов у него есть и «свита».

– Ага. Азер, которого пока никто нигде не видел. И телохранительша, которую видел даже я, но уж в очень непотребном, много раз мертвом виде! – Вадик ехидно взглянул на Гюльчатай. – Нельзя было поаккуратней, да?

Девушка не приняла шутки и даже покраснела от возмущения:

– Если бы ты был на моем месте, то сам лежал «много раз мертвым»!

– Хватит! Не забывайте, у нас есть еще целая экспедиция и, по крайней мере, одна стопроцентно подтвержденная связь с Саллахом. Это Вирский. Кроме того, – надеюсь, все разделяют мое мнение, – сама экспедиция инициирована и используется силами международного терроризма. – Все согласно покивали. – Как конкретно используется, ну, или использовалась? Во-первых, как техническая база: оборудование, взрывчатка и пр. Во-вторых, как место легализации боевиков, проникающих на Шпицберген по различным каналам. Вот вам три направления для работы: первый – лично Вирский и в паре с ним неизвестный мужчина, который приходил с докладом о моем проникновении на ледник, второй – контроль использования техники и расходования материальных средств, третий – рабочий персонал. Есть еще четвертый, но о нем я скажу в заключение.

Когда Талеев начинал говорить в такой манере, все понимали: время обсуждений и рассуждений закончилось, сейчас каждый получит конкретное задание. Так и произошло.