Тайный язык денег. Как принимать разумные финансовые решения

Мы начинаем расходовать деньги не для того, чтобы удовлетворить свои действительные потребности, но чтобы получить всеобщее признание и восхищение. Окружающим остается лишь наблюдать за тем, как легко и непринужденно мы сорим деньгами направо и налево. Люди, практикующие подобный стиль обращения с деньгами, могут хвастаться размером счета за ужин в ресторане или делать благотворительные взносы в пользу организаций, крупным шрифтом публикующих имена меценатов. Конкурентные траты постепенно обретают все более заметные черты.

В главе 1 мы познакомились с Барбарой, которая покупала себе экстравагантную бижутерию и одежду, при том что ее ежемесячного пособия едва хватало для поддержания нормального уровня жизни ее и двоих детей. Подобно другим людям, тратящим деньги чтобы произвести впечатление на окружающих, Барбара воспринимала их как инструмент социального престижа.

Многим поколениям знакома отчасти анекдотичная фигура полного стареющего влиятельного «папочки», посещающего под ручку с молодой особой различные престижные мероприятия. Над таким персонажем посмеиваются не потому, что он сорит деньгами на публике, а потому, что он платит за льстивое отношение, ложный интерес и притворное сексуальное расположение к нему его избранницы. В этом и заключается трагедия конкурентных и показательных затрат, да и других дисфункциональных видов потребления: человек пытается купить любовь, близость, престиж, признание, комфорт и множество других вещей, которые невозможно купить за деньги.

Расходы в отместку

Если показательные траты являются, по сути, публичной формой потребления, то расходы в отместку носят скрытый характер, служат некоей формой тайного выражения гнева или обиды.

Лиза, по ее собственному признанию, была «фанаткой каталогов» и проводила многие часы, листая толстые журналы, которые доставлялись ей на дом не ежемесячно и не еженедельно, а ежедневно. Часто она не могла вспомнить, что именно заказала и у какой компании, поэтому доставляемые заказы воспринимались ею не как произведенные покупки, а как сюрпризы.

Обычно Лиза начинала заниматься покупками после ссор со своим мужем Джеком. Семейная пара ссорилась часто, и в основном из-за денег. Лизе казалось, что Джек слишком скуп и эгоистичен. Джек же считал покупательское поведение Лизы слишком безответственным.

Лиза в отличие от своего мужа не могла выносить долгие споры. Казалось, что Джек в ходе спора накапливает энергию. А Лиза в эти моменты чувствовала себя опустошенной. Если спор затягивался, то Лиза просто выходила из комнаты, прервав разговор на полуслове. Через несколько минут она уже оформляла заказ по каталогу. Лиза, очевидно, не находила другого способа сообщить мужу, что ее желания тоже имеют право на существование. «Ты должен был послать мне букет роз в знак примирения, — думала она, — но раз ты этого не делаешь, то я сама сделаю себе подарок и куплю новое платье».

Женщины склонны обращать расходы в инструмент мести. Они часто чувствуют себя неуверенно в спорах (обычно корни такой неуверенности кроются в их детстве), и это не позволяет им довести спор до логического конца. Преждевременный выход из обсуждения не позволяет разрешить важные вопросы, оставляя внутри осадок гнева и недовольства, который затем выплескивается косвенным образом.

Мужчинам также свойственны подобного рода траты. Мужчина может купить себе дорогостоящее спортивное снаряжение или просто пропить часть зарплаты в ближайшем баре, желая выплеснуть гнев, связанный с поведением жены, которая опять потратила на свои «шмотки» немыслимую сумму. Если в детстве мужчина конфликтовал с матерью, склонной его ограничивать, то поведение жены вступит в определенный резонанс с его прежним опытом и последует логичная реакция: трата денег в отместку. Другой типичный сценарий — косвенная схватка с недовольным отцом либо боссом. В этом случае после конфликта мужчина покупает себе впечатляющий своей ценой подарок, о приобретении которого в обычные времена даже не помышлял.

Патологическая экономия

Разумеется, наши денежные проблемы не ограничиваются чрезмерными тратами.

Стивен работал бухгалтером и зарабатывал достаточно, чтобы обеспечить себе нормальный уровень жизни. Однако он так боялся бедности, что это сильно подорвало его способность разумно тратить деньги. Он пытался экономить на всем, сокращая свои потребности, но страх за состояние своих финансов его не покидал, зачастую переходя все разумные пределы. Такая модель поведения неразлучно сопровождала его на протяжении почти всех тридцати четырех лет жизни.