Тайный мир шопоголика

Папа с шуршанием переворачивает страницу, а я усаживаюсь за стол с чашкой чая и журналом. Так нечестно, обиженно думаю я, проглядывая несколько рецептов пасхальных куличей. Почему мне, например, не платят никаких бонусов? Почему никто не перекупит банк «Эндвич»? Тогда бы моих бонусов хватило на все долги. А еще лучше, если бы они заодно уволилили Дерека Смита.

– Какие планы на сегодня? – спрашивает папа.

– Никаких. – Я отпиваю чай. Планы на будущее? Никаких.

Зато есть приятное и спокойное утро: я помогаю маме перебрать старые вещи и отложить кое-что для местной благотворительной распродажи, а в полпервого мы идем на кухню – съесть по бутерброду. Я смотрю на часы, и в голове проносится мысль, что три часа назад я должна была зайти в банк «Эндвич», но мысль эта как далекий-далекий отзвук. Сейчас вся моя лондонская жизнь кажется нереальной. Мое место тут. Вдали от толпы большого города, рядом с моими родителями, в домике, где жизнь течет тихо и неторопливо.

После обеда я выхожу в сад с маминым каталогом товаров почтой, устраиваюсь на скамейке под яблоней, но уже через минуту меня отрывают от приятного занятия. Это Мартин, сосед. Хм. Сейчас я как-то не очень расположена общаться с Мартином.

– Добрый день, Бекки, – мягко говорит он через забор. – Как себя чувствуешь?

– Спасибо, хорошо, – коротко отвечаю я. И очень хочу добавить: «И кстати, мне не нравится ваш сын». Но тогда они подумают, что я решила все отрицать, и все равно не поверят.

Рядом с Мартином появляется Дженис. В ее глазах ужас.

– Бекки, мы слышали про твоего… преследователя, – шепчет она.

– Это преступление, – гневно подхватывает Мартин. – Таких людей нужно изолировать от общества.

– Если мы можем хоть чем-то тебе помочь, обращайся.

– Спасибо, но я правда в полном порядке, – немного смягчаюсь я. – Просто хочу пожить тут недолго, отвлечься.

– Конечно, – соглашается Мартин. – Ты правильно решила.

– Я уже сказала Мартину, что тебе нужно нанять телохранителя.

– Да, в наше время осторожность излишней не бывает, – кивает Мартин.

– Вот она, цена славы, – скорбно покачивает головой Дженис. – Цена славы.

Я решаю сменить тему.

– Ну а как у вас дела?

– Хорошо, наверное. – Улыбка у Мартина какая-то натянутая. Он замолкает и смотрит на жену. Она хмурится и едва заметно качает головой.

– Думаю, вы рады таким новостям, – бодро начинаю я. – Насчет «Флагстафф Лайф».

Тишина.

– Конечно, мы могли бы им радоваться, – тихо говорит Мартин.

– Никто не мог знать заранее, – пожимает плечами Дженис. – Такое бывает. Кому-то везет, а кому-то нет.

– В смысле? – недоумеваю я. – Разве вкладчикам не выплатили большие бонусы?

Мартин потирает щеки.

– В нашем случае нет.

– Но… почему?

– Мартин им сегодня утром позвонил, – объясняет Дженис, – хотел узнать, сколько нам причитается. В газетах писали, что вкладчики с многолетним стажем получат несколько тысяч. Но… – она косится на Мартина.

– Но что? – Я начинаю волноваться.

– Но мы уже не попадаем в эту категорию, – неловко говорит Мартин. – Потому что мы сменили банк. По нашему старому вкладу нам бы полагались бонусы, а теперь… – Он кашляет. – Хотя кое-что нам, конечно, выплатят… фунтов сто.

Я смотрю на него в полном недоумении. – Но вы же сменили счет совсем недавно…

– Две недели назад, – уточняет он. – В том-то и штука. Если бы мы еще немного повременили… Ладно, что сделано, то сделано. Сейчас-то какой смысл жаловаться. – Мартин смиренно пожимает плечами и улыбается Дженис, и она улыбается ему в ответ.

А я отвожу взгляд и кусаю губы.

Потому что меня охватывает гадкое чувство. Они же решили сменить банк с моей легкой руки. Они спросили у меня совета, и я его дала. Но если подумать, кажется… уже тогда до меня доходили слухи о предстоящем слиянии. Господи. Неужели я тогда знала? И могла это предотвратить?

– Мы и подумать не могли, что будут выплачивать бонусы. – Дженис ласково кладет руку на плечо мужу. – Такую информацию они держат в секрете до последней минуты, разве нет, Бекки?

Я не в состоянии ответить – у меня горло свело. Теперь я все вспомнила. Первой о будущем слиянии упомянула Алисия. За день до моего приезда к родителям. Потом Филип на работе разглагольствовал на эту тему. Что-то о вкладчиках и выгоде. Только… я не слушала. Кажется, в это время красила ногти.

– Они утверждают, что если бы мы не сменили банк, нам бы выплатили двадцать тысяч, – угрюмо говорит Мартин. – Даже думать об этом не хочется. Но Дженис права. Мы не могли знать заранее. Никто не мог знать.

Господи, это я во всем виновата. Я одна. Если бы я хоть раз в жизни напрягла мозги и подумала…

– Бекки, не расстраивайся так! – утешает меня Дженис. – Ты не виновата! Ты же не знала! Никто не знал! Никто и не…

– Знала, – слышу я свой тихий голос. Изумленная тишина в ответ.

– Что? – слабым голосом спрашивает Дженис.

– Не то чтобы знала, – отвечаю я, глядя в землю, – но до меня доходили слухи. Мне надо было предупредить вас. Но я… просто не подумала. Я забыла. – Заставляю себя взглянуть на них. Мартин потрясен. – Простите… простите меня. Это я во всем виновата.