Тайный враг

— Таня, прекрати этот глупый разговор при детях, — расстроился Михаил.

— А мы с тобой наедине уже и поговорить не можем, всюду они под ногами крутятся, прохода не дают, — ворчала Татьяна.

— Танюша, я не верю, что ты это серьезно, у тебя сейчас положение такое… — еле сдерживаясь, проговорил Михаил.

— У меня теперь всегда будет такое положение — мне чужие дети не нужны, когда есть собственный ребенок.

Тут в комнату вернулась Лёля.

— Папа, ведь правда, ты нас не бросишь? — спросила она со слезами на глазах.

Михаил бросил уборку и прижал к себе девочку:

— Что ты, маленькая, никто вас не собирается бросать.

— А тетя Таня сказала… — всхлипнула Лёля.

— Это тетя Таня… мама так пошутила. Правда, мама? Татьяна демонстративно бросила покрывало на постель и вышла, резко хлопнув дверью.

Михаил прижал к себе девочек:

— А знаете что? Я придумал — давайте-ка поедем со мной на работу. Там в доме полно дел. Поможете мне. И цветочки польем, и птичек послушаем. Поедем?

Девчонки завизжали от восторга.

Во дворе их встретила Валентина, везущая в коляске своего сына:

— Ой, вы на прогулку? А нас с собой не возьмете?

— Мы не гулять, мы на работу с папой, — важно ответила Лёля. — Нам гулять некогда, у папы много дел, и мы будем ему помогать.

— А, понятно. До свидания.

Михаил посадил девочек в машину, и они уехали. А Валентина подкатила коляску к скамеечке, на которой сидела Косарева. Женщины о чем-то поговорили и пошли в дом.

Девочки совсем не мешали Михаилу. Он починил кран на кухне и зашел в гостиную, где на ковре играли Лёля и Катюша.

— Вот папа и поработал — сделал дело — гуляй смело. А как мои девочки? Чем занимались?

— Мы играли, — сказала Лёля.

— И как поиграли?

— Мы доигрались, — призналась Лёля, протягивая Михаилу поломанную игрушку, — папа, ты можешь починить?

— Только если вы обе мне поможете. Ты, как старшая, будешь подавать инструменты, а Катюша будет их класть на место. Согласны?

Девочки с радостью согласились, и работа закипела.

Юрий Владимирович и Борюсик приехали в «СуперНику».

— Юрий Владимирович, добрый день. Рада вас видеть, Борис Михайлович.

— Здравствуйте, Юля.

— Вам письмо. — Юля протянула Юрию Владимировичу конверт.

— От кого?

— От Доминики Юрьевны.

— Как, она здесь была? — воскликнул Юрий Владимирович.

— Да.

— Борис, я тебе говорил! — радостно закричал Юрий Владимирович. — Где она? В кабинете?

— Нет.

— Где же?

— Ушла, — сообщила Юля

— Куда?

— Не сказала.

— Юлия, ну что вы меня терзаете — говорите в час по чайной ложке? Простите, я несправедлив, я очень волнуюсь.

— Она оставила вам послание. Вам распечатать или прочтете с экрана? — спросила Юля.

— Нет, только с бумажки, если вас не затруднит, — попросил Юрий Владимирович.

Он прочитал: «Дорогой папа, я подписала на твое имя доверенность, считая, что надежнее человека не найду. А ты продал мои акции, тем самым практически отнял у меня компанию и передал ее в руки Рите. Я прощаю тебя, потому что люблю. Но пока видеть никого не хочу. Мне нужно о многом подумать. Пусть Диана заменит тебе дочку, а вырученные на моем несчастье деньги — семейное счастье».

Юрий Владимирович молча передал бумагу Борюсику. Тот пробежал текст глазами и спросил:

— Какая доверенность, какие деньги? Когда вы успели продать акции? И где она будет думать?

— Мне немедленно нужно видеть Амалию Станиславовну, — сказал Юрий Владимирович.

— А мне Риту, — добавил Борис.

— Придется подождать — сказала Юля. — Они обе в кабинете Маргариты Викторовны. Может, пока кофе, чаю?…

Тут из кабинета вышла Амалия. Юрий Владимирович бросился к ней:

— Нам нужно поговорить.

Амалия радостно улыбнулась:

— Я рада, что ты так быстро принял решение. Иди за мной.

Они прошли в кабинет Амалии.

— Ты так возбужден? — спросила она.

— Да уж, — кивнул Юрий Владимирович.

— Но это опасно в нашем возрасте.

— Маля! — начал Юрий Владимирович.

— Да, Юра?

— Маля…

— Хорошо, как всегда возьму инициативу в свои руки. Присядем. В связи с тем что ты принял единственно правильное решение, нам нужно обсудить многие технические и организационные вопросы. Где мы будем жить? Когда будет свадьба? И прочее.

Юрий Владимирович непонимающе посмотрел на Амалию и протянул ей послание Доминики.

— А, так ты по этому вопросу? — сказала Амалия, прочитав записку.

— А какие еще вопросы меня сейчас могут занимать?

— И что тебя так взволновало? — спокойно спросила Амалия.

— Маля, как ты не понимаешь, дочь обвиняет меня в преступлении, которого я не совершал. Какая доверенность, когда она мне ее давала? Я схожу с ума?!

— А что мне будет за то, что я тебе разъясню ситуацию?

— А чего ты хочешь?

— Ты знаешь, — намекнула Амалия.

— Маля, не мучай меня, не сваливай все в одну кучу. Ты же сама видишь, в каком я состоянии. Я все равно не могу сейчас решать ни одного глобального вопроса.

— И за то спасибо — что считаешь наше бракосочетание глобальным вопросом. Ладно, скажу. Насколько я поняла, речь идет о генеральной доверенности, выданной Никитиной Доминикой Юрьевной некоему члену ее семьи на право управлять всем ее имуществом, включая акции компании «СуперНика»?

— Вероятно, то есть именно. И там написано, что этот некий член — я.