Тайный враг

— Зямыч, не знаешь, о чем это дядя Самвел говорит? Какие штучки? Не до штучек тут, когда выторга нет. Никому не нужны ни кастрюля, ни сковородка. Что они, в ладошках картоху варят-жарят? Не пойму. А что говорить о мороженицах, щипцах для колки сахара, о штопорах?

Самвел прервал ее:

— Хватит тут умничать, Анжелика. Хорошо, что вам есть чем заняться. Повышайте тут вдвоем товарооборот.

— Слушаюсь, Самвел Михалыч! А где Васька? — вдруг забеспокоилась Анжела: — Вроде к тебе пошел?

Самвел вздохнул:

— Плохо Ваське, я его в сторожку завез, может, к ночи оклемается.

— Мне кажется, он не оклемается. Нужно было его в больницу… — сказала Доминика.

Анжеле все это не нравилось:

— Да что ты знаешь о нашем Васе?

Самвел ушел, а Доминика с Анжелой остались вдвоем, говорить было не о чем, молчать тоже как-то неудобно.

— Как тебя зовут, псинка? — спросила Доминика Зямчика.

Анжела обиделась:

— Сама псина. Это мой сыночек.

Доминику трудно было вывести из себя:

— Извини, сыночек, как тебя мама кличет?

— Зямчик.

— Вот и познакомились. Покажите мне, пожалуйста, как открывается палатка.

— У нас на рынке выкать не принято. Мы все тут сестры и братья. По рынку.

Доминика улыбнулась:

— Значит, я попала в семью?

Анжела смерила ее презрительным взглядом:

— Ты — пока еще не попала. И вряд ли попадешь — умничаешь сильно. Палатка открывается элементарно, тут потянуть, там отстегнуть. Вся премудрость.

Доминика критически оглядела свое новое место работы.

— Костюмчик поберегла бы, — посоветовала Анжела. — В таком работать не с руки. У нас коробки таскать придется да кастрюли протирать.

— Спасибо за совет. А я вот что заметила: здесь как-то нерационально выставлен товар. Нужную вещь никогда не найдешь.

— Вот мы, Зямыч, с тобой и дожились, — запричитала Анжела. — Начали нас с порога обучать и строить. Слушай, милая Мила, ты слово «дедовщина» слыхала? Так вот, считай, что я — твой дед, а ты — салага в ношеной кирзе. И команды отдавать тут буду я.

Проигнорировав Анжелино хамство, Доминика сняла пиджак и стала по-своему переставлять посуду. Анжела просто опешила от такой наглости.

Когда Самвел вернулся домой, ему навстречу вышла Косарева. Она была явно не в духе:

— Самвел, где тебя черти носят?! Когда не надо, сидишь туг пень пнем, а когда нужно — не дозовешься.

— Женщина, ты забываешься! — прикрикнул Самвел.

— Хватит строить из себя аксакала в папахе. Тут момент серьезный, не до политесов. Я девочек привезла. Сидят в подвале.

— Тебя с ними кто-нибудь видел? — спросил осторожный Самвел.

— Нет… Почти. Один ханырь из твоих. Я проучила наглеца. Больше не полезет.

Самвелу все это не нравилось:

— Зачем я связался с тобой, Надежда? Ты вырубила его около моего… моего! дома. Это нормально?

— А я должна была ждать, пока он крик поднимет? — возмутилась Косарева. — Чтобы все сбежались смотреть, кого я в подвал гружу?

— Ты зря его вырубила, Надя, — покачал головой Самвел.

— Ничего ему не станется. Полежит немного и встанет. Подумают, пьяный. А ты чего тут стоишь? Звони давай заказчику быстрее.

Самвел поморщился:

— Надя, не командуй. Заказчик приедет сегодня ночью.

У Косаревой зазвонил мобильник.

— Да. Да, я. Здравствуйте, Борис Михайлович, как я рада вас слышать. Конечно, приеду. Я мигом! Доктор мой прорезался, — сообщила Косарева. — Надо смотаться. Самвел Михалыч, можно взять твою машину?

Самвел почему-то обрадовался:

— Конечно, Надюша.

Косарева насторожилась:

— Не нравишься ты мне в последнее время. Что за перепады настроений? То резкость-грубость, то вдруг — Надюша. Надо бы разобраться. Жаль, времени нет. Но я выясню, кто это тебе мозги запудрил. И ей никто не позавидует.

— Не морочь голову, Надежда, занимайся своими делами.

— Мои дела, Самвельчик, катятся как по маслу. Скоро наступит заветный миг. Так что, готовься к венчанию.

Самвел только вздохнул, подобная перспектива его вовсе не радовала.

Косарева приехала к Борису Михайловичу. И вдруг увидела там Артема. Память у нее была прекрасная, она его узнала, изменилась в лице. Но тут же собралась и, как ни в чем не бывало, затараторила:

— Здравствуйте, Борис Михалыч! Очень рада вас видеть. Рада, что я вам понадобилась. Всегда готова оказать вам помощь. Но вижу — у вас гость. Времени у меня в обрез, так что я поеду по другим делам. А как только вы все свои вопросы решите — звоните мне. Все, чао!

Она быстро вышла.

— Я ее знаю, — охнул Артем и выбежал следом за ней.

Он выскочил на улицу, но Косареву не догнал. Увидел только отъезжающий автомобиль с номером «Самвел».

Сергея возмущала Татьянина бесцеремонность:

— Чего пришла? Компрометируешь меня в глазах коллег?

— Эти две болонки — твои коллеги?

— Так, закрыла рот и вышла отсюда. Вызову охрану, — строго приказал Сергей.

Но Татьяна уходить не собиралась:

— Серго…

— Что за идиотская кличка?

— Раньше тебе нравилось…

— Раньше земля была в форме куба, аскорбинка стоила пять копеек, а бабы все одевались в «Моссельпроме». «Раньше»! Я ненавижу это слово. Если при мне еще хоть раз его произнесешь… Ладно, пожалею… не тебя, конечно, а твой токсикоз.

— Пожалей ребенка. Это твой ребенок. — У Татьяны навернулись слезы на глаза.