Тайный враг

— И тебе стало стыдно? — Анжела засмеялась. Васька обиделся и решительно собрался уходить. Анжела его остановила:

— Да не обижайся, это же я так, любя. А то, что с тобой случилось, так это клиническая смерть называется. Я читала об этом. Ты еще должен был лететь по узкому темному коридору на яркий свет. Типа в рай.

Васька обиделся:

— Иди ты… сама в рай. Только туда с собаками не пускают.

Зямчик обиженно залаял.

— Правильно, моя лапочка, так его. Вась, ну говорил бы ты сразу, дай, Анжелка, на опохмелку, зачем басни выдумывать?

Василий гордо посмотрел на нее:

— Не надо мне твоих денег. Никакой опохмелки! Я после этого случая, между прочим, осознал, как неправильно живу, и теперь мой долг — донести эту радостную весть людям!

Анжела тяжело вздохнула. Пропал Васька, совсем ума лишился.

Юрий Владимирович срочно вызвал Артема, чтобы объяснить ему сложившуюся ситуацию.

— Это связано с Доминикой? — спросил Артем.

— В какой-то мере, да, — согласился Юрий Владимирович. — Артем, я должен просить у тебя прощения за свою резкость, за то, что усомнился в тебе. Все дело в том, что я получил на тебя компромат. Вот он.

Артем пробежал глазами знакомый текст.

— Меня сбили с толку, — оправдывался Юрий Владимирович. — Я не знал, как реагировать. Артем, ты мне был симпатичен, в том смысле, что ты мне симпатичен до сих пор. Я не должен был так поступать… Но обвинения слишком серьезны. Ведь речь шла о жизни Доминики, моей бедной девочки. Понимаешь?

— Я вас понимаю и не обижаюсь.

— Спасибо, спасибо тебе.

— А что же заставило вас изменить свое мнение? — поинтересовался Артем.

— Извини, но я был вынужден навести справки.

Артем все понял:

— Вы виделись с Тоней?

— Не я. С твоей женой, то есть с бывшей женой, встречалась и разговаривала мама Дианы.

— Теперь вы все знаете.

— Теперь я знаю о тебе больше. Ты не только честный человек, но еще и порядочный, настоящий мужчина. Ты дал своей семье все: дом, деньги, внимание ребенку…

Артем его перебил:

— Не надо, Юрий Владимирович, не продолжайте. Я рад, что все наконец-то выяснилось, но меня сейчас беспокоит другое. Я должен выяснить, кому было выгодно очернить меня? Из-за этого человека я потерял Доминику. Мы все заблудились в трех соснах. Вернее, нас кто-то сюда намеренно завел и морочит нам голову. Обратите внимание, в каком бы направлении мы ни двигались, мы продолжаем топтаться на одном месте. Три сосны в нашем случае — это три вопроса. Первый — кто подставил Нику с автокатастрофой? Второй — кто вынудил ее подписать доверенность на имя Сергея? И третий — кто распространил этот компромат, желая таким образом вывести меня из игры, лишить вашего доверия и доверия Доминики?

— Нужно сказать, им это удалось.

— Не им. Мне почему-то кажется, что это один и тот же человек. Смотрите, чтобы отобрать у Ники компанию, нужно было ее на время убрать. Лучшего места, чем больница, не придумать.

— Но ведь она могла погибнуть! — ужаснулся Юрий Владимирович.

— Нашего врага это вполне бы устроило.

— Ты говоришь страшные вещи.

— Я только констатирую факты. Хотя… дожидаться наследства — долго и хлопотно, его пришлось бы делить. Вот и получается, ген доверенность — идеальный выход из положения, а психбольница с ее уколами — идеальное место для получения подписи. И еще одно…

— Что?

— Я. Я мог помешать этому плану осуществиться. И меня обезвредили, — объяснил Артем.

— Но кто же этот человек? — заметался Юрий Владимирович. — Так это Сергей. Здесь и невооруженным взглядом видно. Только он, больше некому.

— Вы с ним говорили? — спросил Артем.

— Это без толку. Он все равно не сознается, хотя ничего и не отрицает. Сейчас он хозяин положения и чувствует себя в полной безопасности.

— А напрасно. Рано радуется.

— Он продал Никушины акции. Все до единой.

— И положил деньги себе на счет? — предположил Артем.

— Вероятно.

— Да. Акции Ника еще могла себе вернуть, а вот деньги у него никто не отберет.

Юрий Владимирович задумался:

— Что же получается, мы никоим образом не можем припереть его к стенке? А мы можем доказать, что подпись липовая?

— Нет. Она настоящая.

— Ну а то, что она была получена нечестным путем? Ведь Доминике кололи транквилизаторы.

— Об этом знаем вы да я. А в больнице это будут полностью отрицать. У нас нет свидетелей. Хотя постойте… Ника прислала мне странное письмо. Она просит помочь ее соседке по палате. Она тоже находится под следствием. Ее зовут Лилия Многолетняя. Вы слышали это имя?

— Нет. Похоже на ботанический термин.

— Может, Доминика таким образом намекает на ключ к разгадке?

Юрий Владимирович подумал и спросил:

— Послушай, если эта Многолетняя сейчас под следствием, то ей, вероятно, нужен адвокат?

Когда Доминика в своем новом обличии пришла на работу, Анжела ее не узнала. Доминика расстегнула и открыла свою палатку. Анжела возмутилась:

— Алё, гараж, ты это чего?

— Работать собираюсь, — объяснила Доминика.

И только тут Анжела ее признала:

— Ну, ты даешь, подруга! Не узнать прямо-таки. Богатой будешь. Слушай, а может, ты артистка какая? Анджелина Джоли, например? А, Васька, смотри, похожа.

Васька не собирался вступать в беседу: