Тайный враг

— Юлия, еще раз услышу слово «торговка» — ударю больно. А тебя, Татьяна, успокою — ничем я руководить не собираюсь. Ты у меня будешь вторым заместителем, а Аномалия — первым. И руководите себе вдвоем на здоровье. Вон Сергей Анатольевич в вашем бизнесе еще меньше моего смыслил, а кабинет занимал не хуже. Работал же за него кто-то?

— Ну, почему этот кто-то работал на Анатольича, мне лично понятно. А вот почему мы должны работать на тебя? — спросила Юля.

— Потому что шанса такого в жизни у вас раньше никогда не было и больше не предвидится, — уверенно заявила Рита. — Просите что угодно, пишите письма, как Деду Морозу. Я все дам. Свободны. Думайте. Только учтите — времени у вас немного.

После столь бурного и неожиданного заседания акционеров Юрий Владимирович пришел домой совершенно разбитый.

— Пап, что с тобой? — всполошилась Диана, открыв дверь.

Юрий Владимирович молча махнул рукой, прошел в комнату и устало присел на диван.

— Папа, не молчи, — попросила Диана.

— У меня просто нет слов. Сегодня выяснилось, что Ритка, эта маленькая дрянь, которую вытащили из грязи, отмыли и выучили… Нет, я даже не знаю, как об этом можно говорить.

Диана села рядом.

— Даже не предполагала, что кто-то, кроме меня, может выбить тебя из колеи, — заметила она. — Так что Ритка?

— Она объявила, что купила контрольный пакет акций «СуперНики» и теперь фактически является хозяйкой компании.

Диана не поверила:

— Ничего не понимаю. А как же ваша хваленая Амалия?

— Она в шоке. Произошло нечто непонятное. В этом еще нужно разобраться. Диана, что случилось? Почему беды посыпались на нас одна за другой?… Зачем злой рок преследует меня… как Софоклова Эдипа?

Диана успокоилась:

— Пап, не стенай — ты не в античном театре. Если твоя Ника дела вела так же, как личную жизнь — нахрапом и разбоем, — то чего удивляться, что нажила себе кучу врагов.

— К сожалению, я мало вникал в перипетии большого бизнеса, я в этом ничего не смыслю… А надо бы, — задумался Юрий Владимирович.

— А я даже рада, что эта базарная девчонка вас всех уделала. Здоровый народный характер — здоровые народные аппетиты. И «милой Никуше» за меня, как следует, отомстила, — злорадствовала Диана.

— Диана, ты снова говоришь чудовищные вещи! — возмутился Юрий Владимирович.

— Это я специально, папочка, чтобы вывести тебя из прострации. А чисто по-человечески Доминику мне жалко. Но я, кажется, знаю, как ее утешить. — Диана быстро набрала знакомый номер. — Артем, ты можешь заехать к нам? Это важно.

Артем появился очень быстро.

— Ди, у меня совсем нет времени. Зачем ты хотела меня видеть? — спросил он с порога.

— Ты спешишь к Доминике? — не удержалась Диана. — Да.

— Вот и отлично. Передай ей, пожалуйста, этот конверт.

— А что в нем? — удивился Артем.

— Не волнуйся, там только мои слова поддержки и утешения.

— Доченька, как я рад это слышать. Спасибо тебе, — умилился благородный отец.

— Спасибо, Ди, — кивнул Артем.

— Знаю, что вы от меня такого не ждали, но Доминике сейчас нужна помощь. Ты, кстати, еще не в курсе? Папа рассказал, что Ритка у нее оттяпала компанию какими-то махинациями.

Артем опешил:

— Что?

— Артем, это преувеличение… — суетливо стал объяснять Юрий Владимирович. — Дианочка не так поняла… Не нужно Доминике этого говорить. Она ничего там не сможет сделать, только разволнуется.

— Но мне-то вы можете рассказать, что случилось? — настаивал Артем.

— Нет и еще раз нет. Я отказываюсь сейчас говорить на эту тему, — покачал головой Юрий Владимирович.

— Хорошо, — согласился Артем. — Разберемся позже. А теперь, извините, мне ехать нужно.

Артем ушел, а Юрию Владимировичу стало совсем плохо. Он прилег на диван, Диана положила ему на лоб холодное полотенце.

— Я жизнь прожил и многое пережил, но в такой переплет попадаю впервые, — стонал Юрий Владимирович. — Как странно меняются люди в экстремальных обстоятельствах. Артем. Это же просто оборотень. Такой милый, такой симпатичный и вдруг…

— У него на кону большой куш, — заметила Диана.

— Зачем ты сказала про Ритку, Никуша расстроится.

— А чтобы посмотреть, как он закрутится. Пусть почувствует, как фирма уплывает у него из-под носа.

Вдруг Юрий Владимирович оживился:

— Мне нужно все это записать. Такие сюжеты не придумывают, их сама жизнь подбрасывает. Боже, я ли это? Что я говорю! В страданиях собственной дочери мне видится увлекательный сюжет. Мы, писатели, проклятый народ, Дианочка. Нам суждено питаться человеческими горестями.

— Вот и не стони, папочка, — это судьба. А лучше вставай и садись за машинку. Я потом твой текст наберу на компьютере.

Вечером Виктория Павловна и Анна Вадимовна задержались в директорском кабинете, чтобы обсудить неудачный визит к жене Артема.

— Знаешь, Аня, я тут хорошо обдумала все, что мы сегодня увидели и услышали… — сказала директриса, — и склоняюсь я, Аня, верить, что все это правда. Виноват твой Артем по всем статьям.

Анна кивнула:

— Да, бедная женщина. Так разволновалась, когда мы ей вдруг на голову свалились, едва не расплакалась. Понятно, почему она говорить отказалась.