ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство

9. Овладение внутренней силой и ее применение является составной частью практики духовного совершенствования. То и другое в самом деле немыслимо, как не устают повторять старые учителя, без добродетели смирения, душевного покоя, полной внутренней искренности, духовной просветленности и, главное, необыкновенной духовной чувствительности. Если физическая сила управляется субъективной волей, ищущей самотождественности и потому замыкающейся от мира, то духовной предпосылкой силы -цзинъявляется сознание, устремленное за свои пределы, ежемгновенно «теряющее» себя, без остатка открытое миру и вмещающее его в себя. Это сознание ищет точки «встречи», соответствия себя и мира, и не будет преувеличением сказать, что действие внутренней силы воплощает со-ответственность просветленного сознания и мира, а значит, имеет глубокую моральную подоплеку. Вот почему мастер тайцзицюань не может не быть еще и учителем благой жизни, хотя не претендует на лавры героя или мудреца.

Чэнь Вэймин. Тайцзицюань шу, с. 6.

Таким образом, концепция силы -цзинъ

сложилась в лоне культурной традиции, в которой духовная просветленность и власть, моральный авторитет и жизненный успех не только не отрицают друг друга, но составляют одно нераздельное, гармоническое целое. Факт примечательный, достойный уважения и изучения.

Классические тексты тайцзицюань лаконично отмечают значение различных частей тела и жизненных систем организма в действии внутренней силы. В частности, различаются три «господина» силы, к которым относят «сердце» (хранитель покоя и одухотворенности), поясницу, руководящую вращательными движениями тела, и живот – господин расслабления. В свою очередь сердце выступает в трех видах: «небесное сердце», порождающее семя, «земное сердце», порождающее ци,и «человеческое сердце», перекачивающее кровь. «Помощниками» трех распорядителей силы выступают Киноварное поле, откуда исходит ци,а также ладони рук и ступни, через которые происходит выброс внутренней силы вовне.

Самое действие внутренней силы в самых общих чертах описывается следующим образом: корень силы – в ступнях, ибо благодаря полной расслабленности тела и сознания мы обретаем способность «укорениться в земле» и тем самым увеличить потенциал внутренней силы, которая в момент ее выброса всегда поднимается вверх (в отличие от

ци,которое для накопления внутренней силы должно опуститься вниз).

Внутренняя сила «раскрывается в бедрах», т.е., согласно одному толкованию, «бедра являются корнем главного звена» в теле. Другими словами, бедра – та часть тела, где сила «раскрывается», т. е. вращение по восьмерке в соответствии с принципами Великого Предела (см. ниже) впервые проявляется именно на этом уровне.

Поясница служит «распорядителем» действия внутренней силы и играет решающую роль в определении ее ориентации.

Наконец, в ладонях сила -цзинъ«обретает форму», т.е. проявляется и выходит вовне. Неправильная форма ладоней и пальцев не позволяет внутренней силе раскрыться, так что положение ладоней и пальцев, вообще говоря, является надежным показателем уровня мастерства

Наконец, должно быть ощущение, что сила -цзинъдостигает шеи и ступней, благодаря чему человек не чувствует своего веса, и у него такое ощущение, будто его темя «пронзает небеса», а ноги «идут по мягкому ковру». Заметим, что голова в даосизме воплощает собой «корень» внутренней силы, ибо, согласно даосскому учению, духовный человек является зеркально-перевернутым образом его физического облика и в противоположность растениям растет от неба к земле.

Все понятия, относящиеся к действию внутренней силы, указывают на реальность символическую, несводимую к физическим параметрам, пребывающую, как говорят в Китае, «выше форм», по природе своей – «прежденебесную». В этом кроется главная трудность понимания и использования силы-цзинъ.Действие последней невозможно объяснить в понятиях анатомии, физиологии, психологии или даже метафизической теории. Речь идет о бесконечной действенности, присутствующей в конечных действиях, вечной событийности, сокрытой в каждом событии, или, наконец, преемственности отдельных жизненных «моментов», конкретности опыта и чистой рассеянности, безграничной множественности «изначального смешения всего и вся». В свете этой реальности есть только чистая эффективность без причины, покой недеяния, предстающий бесконечно разнообразной деятельностью.