Так далеко, так близко…

— Это смешно. зачем придумывать какую‑то женщину, сообщать мне, что он влюблен, что собирается весной жениться?

— Чтобы разжечь твой пыл, Вив. Распалить тебя.

— Да для чего же?

— Чтобы ты взревновала. Вот что я имею в виду.

— Это нелепо. Просто притянуто за уши.

— Не совсем. Если как следует поразмыслить. — Я кинул на нее проницательный взгляд. — Себастьян всегда любил тебя больше всех. Больше, чем других своих жен. Ты значила для него больше, чем твоя мать. И…

— Я не могу в это поверить, — прервала меня Вивьен. — Он очень любил мою мать.

Я продолжал, не обратив внимание на ее замечание:

— А вдруг ему захотелось возобновить ваши отношения? Почему бы и нет? Ты занимала в его жизни особое место. Фаворитка. Ага, точно. — Я засмеялся еще громче. — Он захотел вернуть тебя. И постарался показать тебе, что он нарасхват. Для чего и изобрел эту даму.

— Твое предположение просто смехотворно…

— Клянусь, что я прав, — прервал я ее, — в тот день он хотел вызвать твою ревность. Согласись.

— Нет, вовсе нет! — воскликнула она негодующе.

— Говорю тебе, это так.

Она замолчала.

Я потягивал вино. Никто не проронил ни слова. Я понял, что попал в точку. Он‑таки заставил ее ревновать. Тогда, за ленчем. Это совершенно в его духе. Когда речь шла о женщинах, он был очень сообразителен. И всегда нажимал на нужную кнопку.

Я подлил вина себе и ей и заговорил.

— Почему бы тебе не отправиться в Африку? Побывай везде, куда он ездил без Мэдж в последний год жизни, и увидишь, что он бывал там один, то есть, без любовницы, без новой женщины. И, конечно, Мэдж Хичес была его единственной спутницей там, куда он обычно ездил. Мэдж и другие из благотворительных организаций.

Вивьен сказала:

— За ленчем в «Ле Рефюж», когда я расспрашивала Себастьяна о его новой подруге, о его невесте, — потому что она была его невестой, — он сказал, что она работает в Африке. Что она врач. Ученый. Скорее всего, она работает в какой‑то лаборатории. Может быть, в каком‑то отдаленном месте. Я совершенно уверена, что она не разъезжала по Африке вместе с ним. С какой стати? Ведь у нее работа. Вот тебе и объяснение.

— Значит, ты уверена, что она существовала?

— Существует, — поправила Вивьен.

Я пожал плечами.

Кто знает. Все же это странно — никто не видел их вместе. Это совсем не в его стиле.

— Что ты имеешь в виду?

— Себастьян любил демонстрировать своих женщин. Ты должна это знать лучше, кто‑либо. Он любил, когда у него на руке висит красотка. Ты — лучший тому пример.

— Весьма двусмысленный комплимент, благодарю, — отозвалась она, улыбаясь.

— Пожалуйста, золотко.

— Джек!

— Да?

— Ты мне доверяешь?

— Ты знаешь, что да, Вив.

— А моим суждениям?

— Иногда, — уклончиво ответил.

— Послушай, отнесись ко мне с доверием. Я инстинктивно чувствую, что Себастьян говорил чистую правду. Он не пытался вызвать мою ревность, чтобы я им опять заинтересовалась. Он знал меня и знал, конечно, что со мной нужно действовать по‑другому, — спокойно объяснила она. — Давай я разложу все по полочкам. В тот день за завтраком он говорил правду. Он на самом деле познакомился в Африке с молодой женщиной и полюбил ее. Полюбил так, как никогда не любил раньше. Он произнес именно эти слова. Они вместе ездили в Индию. Они собирались провести Рождество в Коннектикуте, на ферме. А потому он хотел отвезти ее во Францию, познакомить со мной. И с тобой, я уверена. Они намеревались пожениться здесь, во Франции. Этой весной. Я уверена, что все это так и было.

Я понял, как она серьезна. И сказал:

— Ладно. Допустим, ты права. Но что из этого следует? Чтобы написать очерк, тебе не нужна эта женщина. Ты знаешь Себастьяна лучше, чем кто‑либо. Ей нечего добавить.

— Это верно. Я могу сесть за работу хоть завтра. Но ты забыл кое‑что. Я хочу знать, почему он убил себя.

— Ну Вив, золотко! Ты никогда этого не узнаешь.

— А я, черт меня побери, попытаюсь то выяснить.

— Как?

— Я найду эту женщину.

— Да как же?

— Я еще не знаю. Но найду. Поверь мне.

— Зачем? — повторил я.

— Потому что я убеждена — она имеет отношение к его смерти.

Я уставился на нее.

— Ты смеешься.

— Нет, Джек, не смеюсь. Я думаю, что она как‑то связана с его самоубийством. И заранее скажу — не потому, что она его увлекла и бросила.

— Тогда как?

— Не знаю. Пока не знаю.

— Но почему ты так впилась в эту женщину?

— Потому что в его строго расписанной жизни только она была неизвестным пятном.

Я медленно кивнул.

— Это так. Но ты ее никогда не найдешь, — заметил я.; Я был в этом уверен. Я считал что Вив зря тратит время.

— Посмотрим. А пока напряги свой ум ради меня, дорогой. Может, ты вспомнишь что‑то, ведь самая малость может оказаться решающей.

— Попытаюсь. Ноя уже сказал тебе: я редко виделся с ним в последний год.

Вив допила вино, а потом сказала:

— Я сейчас наберусь. Пью на голодный желудок. А мне еще сидеть за рулем — ехать в Лормарэн.

— Я тебя покормлю, — сказал я. — Оставайся на обед.

— Почему бы нет? Спасибо. Мне бы хотелось повидать Кэтрин. Как она?

Я поперхнулся.

— Ее здесь нет. Вив.

— А‑а. И куда она уехала?

— Не знаю.

Вив нахмурилась.

— Я что‑то не улавливаю, Джек.