Сергей Доренко: Я бы обратился скорее к времени, когда украинцы были предоставлены также сами себе. Когда они восстали против поляков и несколько десятков лет, несколько десятилетий вырезали друг друга. Они занимались тем, что вырезали друг друга. Казацкая анархия, казацкий хаос такой…
Анастасия Оношко: Мне кажется, это очень давно.
Сергей Доренко: Нет. Это объясняет более-менее, кто такие украинцы. Понятно?
Анастасия Оношко: А можно ли нас объяснить…
Сергей Доренко: Нас можно объяснить…
Анастасия Оношко: …Путем ретроспекции в 16-й, 15-й век?
Сергей Доренко: Да. Нас можно объяснить. Очень легко. Мы – Московское княжество. Великое княжество Московское, мы одолели бояр можайских, присоединили бояр можайских, мы присоединили мирно ярославских бояр, мы вырезали Тверь, вырезали Тверь под корень, мы атаковали Новгород… и так далее.
Анастасия Оношко: Зачем? Чтобы дань собирать?
Сергей Доренко: Мы наказали Рязань. Мы – Московское княжество, Великое Московское княжество. Понятно? Мы оттуда берем традицию. Это оттуда идет наша государственность. Из Московского Великого княжества. Понятно? Вот смотри. А они идут из хаоса и постоянной резни, украинцы…
Анастасия Оношко: Я открыла в справочнике статью про Переяславскую раду.
Сергей Доренко: Ну так что? Давай.
Анастасия Оношко: «Собрание представителей запорожского казачества во главе с гетманом Богданом Хмельницким, на котором было всенародно принято решение об объединении территории Украины, находящейся под властью запорожских гетманов».
Сергей Доренко: Совершенно верно… Подожди, меня интересует, сколько десятилетий после того, как была Переяславская рада, украинцы вырезали друг друга. Вот это меня интересует. По-моему, лет 20–30 или больше. То есть до Переяславской рады была резня страшная украинцев, а после Переяславской рады началась резня настоящая. Настоящая. Понятно?
Анастасия Оношко: И полная потеря независимости для Речи Посполитой в 1795-ом году.
Сергей Доренко: Обрати, пожалуйста, внимание, что это народ, склонный к индивидуальности, к хаосу, к опрокидыванию всех. Гуляй-поле, атаманы, бандиты, батьки… всегда. Вот что такое Украина. Всегда склонны к опрокидыванию любых авторитетов украинцы, к критичности к любой власти. У Маяковского что-то такое там «цедит украинец-хлопец». Что ты там можешь вприсядку перед ним ходить, а с презрением «цедит украинец-хлопец», глядя на тебя. У Маяковского есть какие-то строки, честно говоря, не могу процитировать… Понятно? Значит, украинец всегда с презрением цедит что-то, когда ты себя объявляешь кем бы то ни было, украинец всегда опрокидывает все авторитеты, украинец не имеет традиции государственности, не имеет никакой, украинец мыслит…
Анастасия Оношко: А как же 20-й век? Ну что вы так говорите?
Сергей Доренко: Украинец мыслит всегда… Я знаю, я там был много. Эй, подожди, я сам украинец!.. Украинец мыслит категориями хутора. Категориями хутора мыслит, не категориями государства. Понятно? Все тащит на хутор. Всегда спрашивает любого встречного, откуда он, и если это земляк, то приходит к земляческой корпоративной этике, если это не земляк, он начинает с тобой враждовать. Понятно? Вот что такое украинец. Это крайне индивидуалистический анархист.
Анастасия Оношко: Ну так и прекрасно. Пускай занимаются своими делами. Но я не понимаю, почему все так…
Сергей Доренко: Можно вернуться к Украине, а не к нашим переживаниям. Давай к Украине, к событиям. Я пытаюсь вернуть тебя к событиям. Но ты меня то в Грузию, то к своим переживаниям уводишь.
Анастасия Оношко: Может, вывернет всех их на прекрасную дорогу конструктивную и обернется лучшими их качествами.
Сергей Доренко: Какими лучшими? Отрицание собственного государства, готовность крошить всех подряд, постоянная свара, смертоубийство постоянное, это выведет их на хорошую дорогу?
Анастасия Оношко: Ну, очистительный огонь такой своеобразный. В конце концов, однажды это должно надоесть и вырасти…
Сергей Доренко: Прекрасно. Отлично. Посмотрим…
Ретроспектива. Путинские 2000-е
Подлодка «Курск». Как обстояло дело
Комментарий Доренко: Мне очень жаль, но дело обстояло не так. В море в районе учений было множество российских кораблей. Все они, как мы полагаем, ведут наблюдение вокруг себя. На лодке раздается рано утром страшный взрыв. Два взрыва. Второй из них несколько тонн тротила. Такой взрыв трудно не зафиксировать. Его само собой фиксируют. И место взрыва фиксируют. Если это не так, то флот надо распускать немедленно. Потому что взрыв зафиксировали даже сейсмические станции на Аляске в Соединенных Штатах.