Так кто же развалил Союз?

Все действительно обернулось по-другому, чем планировал Горбачев. На следующем заседании Госсовета − в тот самый уже называвшийся день 25 ноября − Ельцин отказался от согласованной формулы «конфедеративное демократическое государство» и потребовал перейти к уже выдвигавшейся им концепции конфедерации государств. Горбачев снова категорически возражал. Ельцин пригрозил, что откажется от парафирования договора. Его поддержали Ниязов и Каримов.

После долгой дискуссии, видя, что его уговоры не достигают цели, парафировать договор его коллеги не желают, Горбачев предлагает принять компромиссное решение.

Батурин:

« − Не будем парафировать, − говорит Горбачев, − примем решение Госсовета внести этот проект на обсуждение Верховных Советов. Но это означает, что у нас есть согласованная единая позиция. А Верховные Советы рассмотрят и решат вопрос − одобрять или не одобрять, или одобрять с какими-то пожеланиями, тогда, наверное, утвердят полномочные делегации и поручат им окончательное согласование. Борис Николаевич, если мы не парафируем, а принимаем решение Госсовета, то лишь снимается элемент визирования каждой страницы инициалами.

− Ладно, давайте примем такое решение Госсовета: проект Союзного договора представить Верховным Советам, − Ельцин не упустил момент, подловил Горбачева и поспешил зафиксировать отказ от парафирования Союзного договора.

− Давайте решением Госсовета считать текст согласованным. И направить его на рассмотрение Верховных Советов, − Горбачев очень упорно отстаивает свою позицию.

− Думаю, можно еще короче: направить данный вариант проекта на рассмотрение Верховных Советов, − подтверждая бесплодность дальнейших разговоров, отреагировал Ельцин.

− А какая разница? − Горбачев еще не верил в поражение.

− М-мм...

− Какая разница? − торопил его Горбачев.

− Разница в «согласованным», − наконец лаконично сформулировал Ельцин.

− Я не вижу смысла возобновлять дебаты, − пытался преодолеть возникшую преграду Горбачев. − Мы все это уже прошли, Борис Николаевич, как же так? Это же несолидно для такой фирмы, как наша, − Государственный Совет. Оповестили народ, оповестили мир, а что теперь? − Горбачев заговорил эмоционально, отбросив попытки рациональной аргументации. − Нет, Борис Николаевич, давайте определимся. Если такова ваша точка зрения и вы все отменяете... Это ваше, президентов, общее дело, а я свою точку зрения высказал. Проводите сами беседы, я не буду вмешиваться. Именно вы создаете Союз!

− У нас нет категоричных замечаний. Нам нужно максимум десять дней, − донесся с другого конца длинного стола чей-то голос, кажется, Шушкевича. Горбачев смотрел в глаза Ельцину и не уловил, кто это сказал, но суть схватил моментально.

− Вот самое категоричное замечание − вы не принимаете того, о чем уже договорились. Это самое категоричное! − спор переходил на повышенные тона. − Разрушается вообще основа всего этого документа. Тогда речь пойдет совсем о другом проекте. В конце концов, мы − Государственный совет или все время будем делать параллельные ходы? − рассердился Горбачев.

Но и рассерженный Горбачев уже не пугал членов Госсовета. Парафирования договора так и не произошло. Участники заседания разъехались…»

«Можно еще короче», без слова «согласованном» − это, конечно, весьма остроумная реплика Ельцина, обнажившая пропасть между его теперешней позицией и позицией Горбачева.

Вспоминая об этом заседании, Ельцин пишет, что в какой-то момент, когда разногласия достигли высшей точки, Горбачев даже вскочил из-за стола и выбежал из зала заседаний, так что ему, Ельцину, и Шушкевичу пришлось идти за ним и возвращать в этот зал.

Главную роль в том, что договор на этом заседании не был парафирован, сыграл, конечно, именно Ельцин, хотя и при поддержке других республиканских лидеров. Кстати, о том, что он не подпишет Союзный договор, если этого не сделает Украина, Ельцин прямо сказал еще до заседания Госсовета в интервью «Известиям». Точнее, опубликовано интервью было 29 ноября, но сказал он об этом интервьюеру 25-го, за час до заседания. То есть на заседание Госсовета он шел уже в определенном настроении: участия Украины в этом заседании не ожидалось.

Горбачев − в одиночестве

В этот день вечером к журналистам Горбачев вышел уже один. Выступил, однако, бодро. Представил дело так, что все прошло нормально. В обычном для него многословии был искусно упрятан самый главный, отрицательный, результат заседания: договор не парафирован.