Так устроил Господь

 «Так, святой Давид не везде одинаково называет Бога и не от одних и тех же свойств производит имена Его; но когда рассуждает о войне и о победе, говорит: возлюблю Тя, Господи, крепосте моя (Пс. 17: 2); когда же воспоминает о избавлении от скорби и мрака, обдержавшего душу его, говорил: Господь просвещение мое и Спаситель мой (Пс. 26: 1). Иногда заимствует наименование Его от человеколюбия, иногда от правды Его, иногда от суда Его нелицеприятного, сообразно тем обстоятельствам, в которых он находился. Так и здесь святой Павел в начале послания своего называет Бога со стороны Его человеколюбия: Отец милосердия, Бог всякого утешения. То есть: великие являть щедроты и миловать преимущественно пред всем свойственно и сродно Богу» (святой Златоуст).

Утешающий нас во всякой скорби нашей (2 Кор. 1: 4). «Апостол показывает, что Бог всяческих подает равномерные искушениям утешения. Так и блаженный Давид сказал: по множеству болезней моих в сердце моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс. 93: 19)» (Феодорит). «Не сказал: не попускающий нам впадать в скорби, но: утешающий нас в скорби. Потому что сие и силу Божию показывает, и терпение скорбящих укрепляет. То же сказал и пророк Давид: в скорби распространил мя еси (Пс. 4: 2). Не сказал: Ты не попустил мне впасть в скорбь, или: Ты тотчас рассеял скорбь; но сказал: в продолжении скорби Ты распространил меня, то есть великую дал прохладу и отдохновение, что самое сделал Бог и с тремя отроками. Ибо Он не возбранил ввергнуть их в пещь и, когда они были вверже-ны, не угасил пламени; но, когда пылала пещь, подал им прохладу. И сие Бог обыкновенно делает во всех случаях. Намекая на то, и Павел говорит: утешаяй нас во всякой скорби. Но сим он показывает еще нечто новое. Что же такое? - То, что Бог не однажды, не дважды, но всегда так поступает. Ибо не так поступает Бог, чтобы ныне утешал, а в другое время оставлял; но всегда и во всякое скорбное время подает утешение. Посему и сказал Апостол: утешаяй, а не: утешивый; и: во всякой скорби, не в той или другой, а во всякой» (святой Златоуст).

Ибо по мере того, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше (2 Кор. 1: 5). Выставляет причину, почему не должно сомневаться, что они точно могут утешать находящихся во всякой скорби. Не сомневайтесь, говорит, в этом; ибо у нас как скорби с избытком, так и утешения с избытком; больше всех скорбим, больше всех и утешения подает нам Бог. У нас его много в запасе; скорби - для нас, а утешения - для вас. Сказав, что страдания у нас с избытком, Апостол не остановился на этом одном; «но, дабы не привести в уныние учеников слишком сильным описанием своих бедствий, показывает и великое богатство утешения, и, таким образом, ободряет их дух; и не только сим ободряет их, но и тем, что поминает о Христе, говоря о своих страданиях, что они суть страдания Христовы и таким образом прежде всякого другого утешения извлекает утешения из самых скорбей. Ибо что может быть приятнее сего быть общником Христу и ради Него терпеть страдания? Что может равняться с сим утешением?» (святой Златоуст).

Страдания назвал Апостол Христовыми, потому что они были за Христа, за слово Его и за дело проповеди о спасении всех в Господе Иисусе Христе. Еще более можно сказать: страдания за Христа суть Христовы, потому что Он Себе их присвояет, считает их Своими. Он однажды пострадал всеобъемлющим страданием; страждущие за Него вступают в спострадание Ему, в чем, как нередко уверяет Апостол, и состоит таинство нашего спасения. Причащение страданиям Христовым вводит, причастие и жизни Его, а в этом все.

Поставив так близко страдания за Христа к страданиям Христовым, Апостол в этом общении со Христом чрез страдания указывает и источник утешения. Страдая за Христа, вступаем в общение страданий Христовых; но как Христос теперь во блаженной славе, то естественно чрез Христа избыточествовать утешениям, несмотря на скорбность, или в самой скорбности, так что скорбность остается только совне, внутри же царствует одно утешение, и иначе сему быть нельзя. Это не помышлениями какими утешительными производится в сердце, а утешение, помимо всяких усилий ума и самоутешительных соображений, льется в душу от лица Христа Господа и, водворяясь в ней, преисполняет ее. Христом, говорит, избыточествует утешение наше, - избыточествует и над страданиями и поглощает их. Так понимает святой Златоуст: «Апостол прославляет человеколюбие Господа еще и тем, что говорит: мы гораздо более утешаемся, нежели сколько скорбим. Поелику не сказал, что утешение равно страданиям, но утешение, говорит, избыточествует, так что время подвигов есть вместе и время преизбытка утешения. Оттого страждущие за Христа никого не боятся и не трепещут и среди самых напастей бывают спокойнее и радостнее всех, ибо они тут же сподобляются бессмертия».