Такламакан

Женщины и дети гонялись за цыплятами и жучками. Солдаты в кожаных кирасах дрались с машинами побольше, используя пики, арбалеты и огромные сокрушающие роботов палицы.

Роботы были неимоверно глупы, но совершенно не замечали собственных ран и не знали пощады.

Местные жители использовали открывшуюся возможность полностью. Зарядив в торсионную катапульту тяжелый гарпун, они стрельнули в космос. Целью их был соседний звездолет, третий и последний.

Зазубренный наконечник соскользнул с корпуса, и люди смотали его привязь обратно на огромный бамбуковый барабан, ругаясь и крича как бешеные.

Все население звездолета бросилось в битву, стены и переборки дрожали от топота разъяренных ног. Подавленные численным превосходством роботы сдали назад. Пит и Катринко воспользовались этой неповторимой возможностью, чтобы выскользнуть в дыру. Быстро взобравшись на корпус, они оказались в стороне от битвы.

Люди снова выстрелили большим гарпуном. На этот раз острие вошло и застряло, дрожа.

И тут по тросу полез мальчишка, полуголый, с молотком, крючьями и продетой сквозь пояс веревкой. На голове у него была корона из капающих свеч.

Катринко оглянулась и остановилась как вкопанная.

Пит потянул ее за собой и тоже остановился.

Ребенок ловко продвигался вдоль гарпунного линя, таща за собой веревку побольше. Летающая машина бросилась его сбивать и упала, дергаясь, истыканная злобными стрелами арбалетов.

Пит смотрел как загипнотизированный. Он не ощущал отчаянности обстоятельств, пока не увидел, что храбрый мальчишка готов свалиться навстречу смерти. Много он видал скалолазов, рисковавших просто от безумия. Он видал и профессионалов, таких, как он сам, игравших со смертельным риском как мастера. Но никогда он не видал такого акта простой и отчаянной жертвенности.

Героический ребенок долез до зернистого корпуса чужого корабля и стал забивать крючья отчаянными ударами молотка. Корона из свеч тряслась и мерцала от усилий, мальчик еле видел. Он бросил себя в стигийскую тьму навстречу року.

Пит подполз к Катринко и быстро подключился к кабелю.

— Надо уходить, детка. Теперь или никогда.

— Еще нет, — ответила она. — Я это снимаю.

— Наш лучший шанс.

— Потом уйдем. — Катринко смотрела, как пролетел мимо пылесос и вцепился в ноги мальчишки. Она повернула голову в маске к Питу, все ее тело окостенело от яростного возбуждения. — Остались у тебя штыковые веревки?

— Три штуки.

— Дай. Я должна ему помочь.

Катринко отстегнулась, скользнула управляемым долгим движением по стене звездолета и прыгнула на натянутую веревку. К полному удивлению Пита, Катринко высветилась на вибрирующем канате и просто побежала вперед. Она бежала по тросу неуловимо быстро, настолько неожиданно для местных людей, что они даже стрелять по ней не могли.

Стрелы жужжали вокруг и мимо, чуть не задевая испуганного мальчишку. Катринко прыгнула в пустоту, раскинув перчатки и ножные захваты. И просто исчезла.

Это был чемпионский ход, если есть в мире хоть один, достойный такого названия. Легендарный ход.

Пит сам отлично умел держаться на натянутом канате.

У него был опыт, отличное чувство равновесия и сообразительность. В конце концов, он был профессионалом. И мог бы пройти по канату, если бы работа требовала.

Но не в полном снаряжении для лазания, не с ножными захватами. И не на провисшем, плетенном вручную, самодельном канате. Не когда канат кое-как закреплен самодельным чугунным гарпуном. Не когда он тяжелее Катринко на двадцать килограммов. Не посреди бешеного цирка летающих роботов. И не под градом стрел.

Просто Пит больше не был сумасшедшим. Он должен был последовать за Катринко по разумному пути. Надо было взобраться по звездолету, пройти по потолку и спуститься на дальнюю сторону третьего звездолета. Тяжелая трехчасовая работа в лучшем случае. Четыре часа, если хоть сколько-нибудь заботиться о безопасности.

Пит прикинул шансы, принял решение и отправился.

Он еще успел увидеть, как Катринко штыковой веревкой прокладывает себе путь в третий звездолет. Облако белого света плеснуло наружу, когда пустотелая пробка скользнула в сторону. На смертоносное мгновение Катринко оказалась очерчена светом как призрак, и камуфляж стал бесполезен. Одежда ее билась на мощном ветру выходящего воздуха.

Мальчишка тем временем успел закрепиться на стене и привязать вторую свою веревку. Подняв глаза на вдруг полыхнувший сноп света, он завопил так громко, что зазвенела вся вселенная.

Его многочисленные родственники реагировали инстинктивно — колючим дождем арбалетных стрел. Они кувыркались и ныряли в порыве ветра, но их было слишком много.

Катринко пригнулась, дернулась и головой вперед прыгнула внутрь звездолета. Она снова исчезла.

Попали ли в нее?

Пит поставил якорь, привязался и попробовал связаться по рации. Но без оставшихся в рюкзаке ретрансляторов слабому сигналу было не пробиться.

Пит терпеливо полез дальше — ничего другого не оставалось.