Такси ночного видения

Борис охнул и тихо отрубился.

– Что вы наделали? – запричитала Катя. – Вы его убить можете! Много ли ему надо?

– Ничего, пусть охолонет малость! Ему это не помешает.

– Вы ему карманы проверьте! – Полина Сергеевна была на удивление спокойна.

«Ну и нервы у тетки!» – подумал Митяй, а вслух сказал: – Я сам проверю. Не отвлекайтесь, Андрей Васильич.

Он приподнялся с места и стал осторожно шарить по карманам ветровки бузотера.

– Да нет у него ни хрена! На понт брал!

В этот момент мужичок вдруг захрипел, дернулся, засучил ногами и руками, и изо рта у него пошла пена.

– Проклятье! Похоже, у него припадок! – огорченно констатировал водитель. – Ничего не поделаешь, придется останавливаться. Его надо вынести на воздух.

Он остановил машину у травянистой обочины, за которой буквально в десяти шагах чернела стена леса.

– Дима, помоги его вытащить, а то он мне сейчас весь салон зальет! Кто-нибудь знает, что нужно делать в этом случае?

– Я знаю! – Полина Сергеевна вылезла из машины следом за Митяем. – Приходилось как-то сталкиваться. Во-первых, его необходимо положить на бок и немного придержать руки и ноги, чтобы он себя не покалечил. Затем попробовать чем-нибудь разжать зубы и вставить меж них деревяшку, чтобы он не задохнулся и язычок свой гадкий себе в конвульсиях не откусил! Больше мы, к сожалению, ничего сделать не сможем. Останется только немного подождать. Скоро это должно пройти…

Глава 7. Полина.

Полина потерла виски. У нее самой разболелась голова. Как же это все некстати!

Таксист со студентом вытащили из машины содрогающегося всем телом Бориса и осторожно положили на густую траву возле обочины.

Катя в оцепенении продолжала сидеть в машине.

– Вам нехорошо? – спросила Полина, усаживаясь рядом. – Ничего, ничего, милочка, скоро уже поедем. Да, путешествие наше получается не слишком веселым.

Катя затравленно посмотрела на Полину:

– Знаете, я так испугалась, когда Борис захрипел. Думала, всё, каюк мужичку – таксист его убил!

Снаружи послышались чертыханья, и к машине подбежал Дима:

– Полина Сергеевна, беда: мы ему палку в рот вставили, а он дышать перестал! Похоже, он того… кони двинул!

– Я же говорила, что он его прикончил! Что делать?! – опять заныла Катя.

Полина открыла дверь машины:

– Андрей Васильевич, не волнуйтесь, всё нормально. Это – временная остановка дыхания – так бывает при припадках, правда, происходит это обычно до конвульсий! Посмотрите, он дергаться перестал?

– Да, перестал! – раздался голос водителя из темноты после некоторой паузы. – Слава богу, снова задышал, но еще без сознания!

– Всё, теперь оставьте его. Он спит. Минут через пятнадцать – двадцать очнется, тогда и поедем. Сейчас его трогать нельзя.

– Вы, наверное, врач? – осведомился Дима, вынимая сигареты.

– Я – поэтесса, но с большим жизненным опытом, – устало ответила Полина и захлопнула дверь. Она не выносила табачного дыма.

Подошел водитель и плюхнулся на сиденье.

– Давно у меня не было такого стресса! Сначала этот странный зверь без шерсти и со вспоротым брюхом… Теперь это… Думал, убил человека. Чуть не поседел!

– Такие, как Борис, живучи, – сказала Полина. – Когда очнется, снова бузить начнет, как ни в чем не бывало. Вот увидите!

– Как вы думаете, – подал голос студент, усаживаясь в машину, – а это место могло так на Борю повлиять?

Только сейчас Полина вдруг поймала себя на мысли, что совершенно забыла о мистическом воздействии страшного леса в ночное время. Ей стало жутко, но высказываться на эту тему она не стала.

Таксист тоже промолчал. Видно, невольный Димин вопрос задел и его за живое. И только экзальтированная Катя не выдержала:

– Теперь еще ты, студент, будешь страх нагонять? Мужичок наш просто оказался эпилептиком. А лес здесь ни при чем!

– Очень на это надеюсь! – таксист удобнее устроился в кресле. – Ну и ночка выдалась! А ведь мы на том самом месте, уважаемая Полина Сергеевна, где вы собирали свои маслята, представьте себе! Вон и ельник ваш и просека…

Полина невольно глянула на черноту за стеклом. А ведь этот лес буквально еще вчера так манил ее. И как теперь относиться к любимому ельнику с его смоляным одуряющим запахом, с шумом ветра в высоченных верхушках, с его скользкими крепенькими осенними маслятами, желтеющими под ногами на сером от игольника мшанике? Как теперь жить со всей этой чертовщиной? Вот не встретила бы таксиста, и было бы легче и спокойней.

«Постой, постой, дорогуша, – тут же мысленно возразила она сама себе, – получается, что без правды приятней и легче жить? Да ты, трусиха – страусиха! – срифмовала она машинально. – Никак не ожидала этого от тебя!»