Тактика выжженной земли

– Почти все в строчку… Такие перышки, такой носок… Послушать бы еще, блин, голосок…

– А ты взял?

– Нет.

– Ну а чего ждем? Давай, сгоняй, я посижу тут.

– Хорошо…

Я высадил Васю с книгами и биноклем на ближайшей скамейке и поехал в пансионат за «акустикой».

По дороге созвонился с Ростовским, задал вопрос: не желает ли этот страшно занятой товарищ принять участие в общем деле, ради которого, собственно, мы сюда и приехали?

Товарищ, часто и прерывисто дыша в трубку, заверил: да, безусловно, желает! Но, увы, прямо сейчас – никак. Потому что именно в этот момент как раз собирается завершить некую хитроумную оперативную комбинацию…

Пока мы беседовали, где-то там совсем близко были слышны задушевные женские всхлипы и иные звуки самого недвусмысленного характера.

Я понял, что товарищ и в самом деле очень занят, и прервал разговор.

Пусть себе спокойно завершает эту замечательную оперативную комбинацию. Мы тут как-нибудь сами управимся…

В пансионате, помимо «акустики» (узконаправленного микрофона с диктофоном), я взял свой ноутбук и, мало подумав, пассивный маяк с настроенным передатчиком. Если хотите технически грамотно – пассивный уголковый радиолокационный отражатель. То есть сам ничего не излучает, отражает направленный в его сторону сигнал определенной частоты, и потому детектировать его обычными средствами обнаружения довольно сложно.

Пока я занимался техническим оснащением, Вася времени даром не терял. Он успел немного поработать, прочесть два отрывка из разных книг и сделать сравнительный анализ, который в очередной раз поверг его в состояние душевного смятения.

– Нет, ты прикинь, а…

– Что такое?

– Да вот, посмотри. Это же ведь ни в какие ворота не лезет…

«Англичане были аккуратные, жизнерадостные, очень порядочные и крепкие. Они пели громко и согласно. Все эти годы они пели хором каждый вечер.

Кроме того, англичане все эти годы выжимали гири и делали гимнастику. Животы у них были похожи на стиральные доски. Мускулы на ногах и плечах походили на пушечные ядра. Кроме того, они все стали мастерами по шахматам и шашкам, по бриджу, криббеджу, домино, анаграммам, шарадам, пинг-понгу и бильярду.

Что же касается запасов еды, то они были самыми богатыми людьми в Европе. Из-за канцелярской ошибки в самом начале войны, когда пленным еще посылали посылки, Красный Крест стал посылать им вместо пятидесяти по пятьсот посылок в месяц. Англичане прятали их так хитро, что теперь, к концу войны, у них скопилось три тонны сахару, тонна кофе, тысяча сто фунтов шоколаду, семьсот фунтов табаку, тысяча семьсот фунтов чаю, две тонны муки, тонна мясных консервов, тысяча сто фунтов масла в консервах, тысяча шестьсот фунтов сыру в консервах, восемьсот фунтов молока в порошке и две тонны апельсинового джема.

Все это они держали в темном помещении. Все помещение было обито расплющенными жестянками из-под консервов, чтобы не забрались крысы.

Немцы их обожали, считая, что они точно такие, какими должны быть англичане. Воевать с такими людьми было шикарно, разумно и интересно…»

– Нет, ты понял, нет? А наших в это время: пачками! Тысячами! Десятками тысяч… В топки… Газовые камеры… На мыловарни… А? Людей – на мыло, б…!!! Это как так, а?!.

– Ну, Вася… Как бы тебе это… Ну, давай будем условно считать, что это несопоставимые противоречия романо-германской и славянской цивилизаций…

– «Условно»? Какие, в ж… противоречия?! Одним – апельсиновый джем и домино, а других – на мыло? Это откуда, б…, такие противоречия?!

– Ну, если совсем просто – они нас за людей не считали. Мы для них варвары. Даже нет, варвары – это все-таки люди. Они нас считали этакими уродливыми свинками. Есть нельзя – мясо некондиционное, а жир и щетину использовать можно. Ну вот и использовали…