Талисман

Бронированные кулаки с зубцами поднялись и взялись за цилиндрический шлем с двух сторон. Медленно сняли его, открыв мертвенно-бледное, осунувшееся лицо человека, прожившего на этом свете не меньше трех сотен лет. С одной стороны голова старца была размозжена. Осколки кости кусочками разбитой скорлупы торчали из кожи, рану покрывала черная вязкая масса, как предположил Джейсон, разложившиеся мозги. Рыцарь не дышал, но очерченные красным глаза смотрели на Джейсона с дьявольской алчностью. Мертвец ухмыльнулся, и Джейсон увидел острые как иглы зубы, которыми чудовище намеревалось его разорвать.

Рыцарь, покачиваясь, шагнул к нему… но тут раздался другой звук.

Джейсон посмотрел налево, в сторону главного зала

(вестибюля)

замка

(отеля)

и увидел второго рыцаря – у этого на голове был шлем, похожий на котелок, такие еще называют топфхелмами. За ним – третьего рыцаря… и четвертого. Они медленно шли по коридору, ходячие рыцарские доспехи, в которых нынче поселились вампиры.

Тут руки схватили его за плечи. Тупые зубцы бронированных перчаток вонзились в плоть. Потекла теплая кровь, и мертвенно-бледное морщинистое лицо исказилось жуткой голодной улыбкой. Налокотники заскрежетали и застонали, когда мертвый рыцарь потянул мальчика на себя.

9

Джек взвыл от боли: короткие тупые зубцы бронированных кулаков вонзились в него, проткнули кожу, и он раз и навсегда понял, что это реально и через секунду-другую нежить убьет его.

Руки тянули мальчика к черной пустоте шлема…

Но к пустоте ли?

Он уловил отблеск двойного красноватого свечения… вроде бы глаз. И когда железные руки начали поднимать Джека, он почувствовал адский холод, будто все зимы каким-то образом сложились воедино, слились в одну… и эта зима сейчас дула на него из пустого шлема.

Эта железяка действительно собирается меня убить, и тогда моя мать умрет, Ричард умрет, Слоут победит, собирается меня убить, собирается

(разорвать на куски своими зубами)

заморозить меня живьем…

ДЖЕК! – Голос Спиди.

(ДЖЕЙСОН! – Голос Паркуса.)

Медиатор, парень. Воспользуйся медиатором! Пока не поздно! РАДИ ДЖЕЙСОНА, ВОСПОЛЬЗУЙСЯ МЕДИАТОРОМ, ПОКА НЕ ПОЗДНО!

Рука Джека сжала медиатор. Медиатор пылал, как когда-то монета, – и отупляющий холод внезапно сменился всепоглощающим триумфом. Джек вытащил медиатор из кармана, крича от боли, причиняемой зубцами доспехов, но все с тем же чувством торжества: это прекрасное тепло Долин, это чистое ощущение радуги.

Его пальцы крепко сжимали медиатор – прочный и тяжелый треугольник из слоновой кости, покрытый странными рисунками, – и в этот момент Джек

(и Джейсон)

увидели, что рисунки эти складываются в лицо – лицо Лауры Делессиан.

(Лицо Лили Кавано Сойер.)

10

– Во имя ее, грязная недоделанная тварь! – прокричали они вместе, но одним криком, криком слившихся воедино Джека и Джейсона. – Изыди с лица этого мира! Во имя королевы и во имя ее сына, изыди с лица этого мира!

Джейсон вонзил медиатор в бледное костлявое лицо древнего вампира, одетого в рыцарские доспехи, и в то же мгновение, даже не моргнув, перепрыгнул в тело Джека и увидел, как медиатор пронзает черную арктическую пустоту. И еще один момент запечатлелся в памяти Джейсона: красные глаза вампира, выпучивающиеся от изумления, когда кончик медиатора вошел в морщинистый лоб. И тут же эти глаза, уже подернутые пленкой, взорвались, и черная дымящаяся жижа выплеснулась на кисть и запястье Джейсона. В ней копошились крошечные кусачие черви.

11

Джек отлетел к стене и ударился затылком. Несмотря на это и пульсирующую боль в плечах и в руках выше локтя, медиатор он не выпустил.

Рыцарские доспехи гремели, как пугало, сделанное из жестяных банок. Джек успел заметить, что он вроде бы раздувается, и поднял руку, чтобы прикрыть глаза.

Доспех самоуничтожился. Не разлетелся шрапнелью, а просто развалился: Джек подумал, что рассмеялся бы, увидев такое в кино, а не в коридоре этого вонючего отеля (и со стекающей под мышки кровью). Полированный стальной шлем, так похожий на голову птицы, упал на пол с глухим стуком. Латный воротник, предназначенный для того, чтобы уберечь шею рыцаря от вражеского меча или копья, приземлился точно в шлем в перезвоне кольчужных колец. Нагрудник и наручи повалились, будто закругленные стальные книжные корешки. Поножи разлетелись в стороны. Металл дождем сыпался на заплесневелый ковер, а потом все застыло грудой ненужного хлама.