Талисман мага

Амалия не сразу поняла, что произошло: откуда здесь, среди тепла и какого-то сладкого отчаяния вдруг появилось отчаяние настоящее и… она бы сказала, бешенство.

— Майкл, ни о чем не спрашивайте — я все объясню потом…

«Хвала Создателю, ты жива!»

«Отец…»

«Где ты?»

«Отец, успокойся, со мной все хорошо…»

«С тобой — возможно, но я… мы… Так, где ты находишься?»

«Далеко. — Амалия почувствовала, как Рэнди пытается проникнуть в ее память. — Не надо, прошу тебя…»

«Хорошо, тогда скажи сама…»

«Чтобы ты послал за мной вдогонку корабль?»

«Послушай. Подумай, что ты творишь: ты все равно ему не поможешь. Если кто и сможет ему помочь, так только я…»

«Но ты не захотел!»

«Не совсем так. Просто… я подумал, Михаэль справится сам, без меня, но если бы понадобилась моя помощь…»

«Я тебе не верю…»

Если до этого момента Рэнди еще как-то сдерживал свои настоящие чувства, но сейчас они буквально хлынули наружу:

«Да, я его ненавижу! Ненавижу! За то, что он сломал твою жизнь!»

«Значит, по-твоему, я была счастлива, когда прибегала к тебе жаловаться на бессмысленность своего существования, на то, что у меня не было настоящей любви? А может, наоборот: ты слушал меня и испытывал удовлетворение от того, что я предпочла твое общество кому бы то ни было?»

«Амалия…»

Ужасно! Всего несколько минут назад почти незнакомый человек, понял, насколько ей было плохо и почему ей вдруг захотелось вырваться из дома. «Вам захотелось настоящей жизни…» — так, вроде, высказался Патрик. Только родной отец не захотел ее понять.

«Амалия, девочка, прошу тебя, вернись. Клянусь, я сделаю все, чтобы его оправдали, только вернись! Ты меня слышишь?»

«Слышу. И я обязательно вернусь… вместе с Михаэлем. А теперь давай прервемся: я уже слишком близко к Канде. Я свяжусь с тобой сама, когда будет можно», — повторила Амалия сказанное ей когда-то Михаэлем.

— Что с тобой было? — вглядывался в нее Патрик.

— Телепатический контакт… Это был телепатический контакт, Майкл… Налей.

Патрик непроизвольно отшатнулся, но тут же взял себя в руки и исполнил просьбу.

— Так мы теперь на «ты»?

— Если вы против… — Амалия странно улыбалась: сама она находилась здесь, но эта улыбка…

— Почему же — как раз наоборот… — начал было Патрик и вдруг разозлился: — Разве леди, умеющая читать мысли, не знает?!

Амалия сразу будто очнулась.

— Я никогда не делаю этого без разрешения.

Висевший над картой фонарь, тихонько поскрипывая, отбрасывал по сторонам длинные тени.

— Уйдешь?

— Да.

Патрик отвернулся.

— Поднимается ветер.

— Майкл, мне было очень хорошо… Правда… Мне было…

— Не надо!

— Такое чувство, что я знаю тебя много лет, — не обращая внимания на его слова, продолжала Амалия.

— Но на свете есть он. Тот, ради кого ты сбежала из дома, — усмехнулся Патрик. — И он, конечно, для тебя особенный.

— Он… — Амалия улыбнулась, вспомнив услышанную от Майкла легенду. — Он — огонь…

Глава 5

Духи б'буши

Странная была ночь. И странная, и страшная: в палатке умирал человек, а снаружи у костров сидели его товарищи и зачем-то притворялись, будто бы ничего не происходит. Впрочем, лишь на взгляд постороннего: Ральф ведь привык работать один — десантники же, напротив, столько времени находились вместе, что фактически превратились в одну большую семью, поэтому потеря любого из ее членов, конечно, превращалась в трагедию. Возможно, если бы Ян еще погиб во время боя, это не выглядело бы так страшно, но сейчас, когда, казалось, все уже было позади…

— Давно он в отряде? — нарушив негласное табу, спросил Ральф у сидевшего ближе всех от него Уве — вполголоса и по-немецки. Тот от неожиданности вздрогнул.

Вообще-то, Ральф был совершенно уверен, что бывший приятель оказался рядом с ним не случайно: как только обнаружилось исчезновение отца, Алекс, конечно, сразу же приставил наблюдателя. Ну, а Уве по всем статьям подходил для этой цели больше других.

— Пятнадцать лет, — высокий голос, почти не изменившийся с отроческих лет, поразительно не соответствовал могучей комплекции обладателя.

— А ты?

— Мы с Яном пришли в один день.

— Вы дружили?

— Не особенно. — Уве смотрел себе под ноги.

«Не хочет разговаривать? Или боится себя выдать?» — заглядывать в его сознание Ральф не собирался: какая польза, если он узнает то, что можно выяснить и без подсматривания в «замочную скважину»? Гораздо важнее в данном случае было знать, что на уме у командира, однако копаться в мыслях Алекса разведчик так же не торопился. Впрочем, как и у кого бы то ни было другого: там всегда столько грязи, столько всего лишнего, чего обыкновенно стыдится и сам человек. Про себя Ральф называл подобные мысли «пассивными» — они появляются неизвестно откуда и, ужаснув своей крайней безнравственностью, неизвестно куда исчезают. А Майер… Нет уж, увольте.