Там, где лес не растет

Тот, кто его наблюдал, испуганно прижимался к сероватому песку у самого края воды, ещё не начавшей отступать. Его взгляд был устремлён в сторону скал, что высились впереди, держа, словно на ладони, большой, окружённый стенами город. Может, эти скалы и были сложены ярко-красным гранитом, но теперь откосы казались чёрными, потому что издали, стелясь по самой земле и застревая на зубах городских башен, били чудовищные лучи багрового, огнистого света. Этот свет, впрочем, не мешал рассмотреть тучу, которая громоздилась на горизонте. Отсюда, с берега моря, туча казалась мелко-бугристой, словно туго завитое руно, но некоторым образом даже издали ощущалась неимоверная сила, ворочавшаяся внутри. Что там Змей, заставлявший трепетать нынешний Нарлак!.. Жалкий птенец, щелчком такого пришибить. У тучи не было макушки. Она уходила куда-то в небо – сквозь небо – на непредставимую высоту, прямо туда, где по ночам горят звёзды, и дымный, чуть изогнутый хвост истаивал вдали не оттого, что рассеивался, просто в те горние сферы глаз человеческий уже проникнуть не мог. Зато низ тучи постепенно начинал оплывать… Растекаться в стороны, заполнять окоём, набухать кровавым свечением… Медленно-медленно валиться прямо на город

…

Пасть матери сомкнулась на загривке щенка симурана, другой летун, кобель, сгрёб за рубашонку маленького мальчика, только что беззаботно игравшего со щенком… Громадные крылья с бешеной яростью гребли под себя воздух, силясь разминуться со смертью, стремительно мчавшейся на Фойрег

…

Они были уже высоко, так высоко, что недоставало воздуха ни для дыхания, ни на опору крыльям, когда палящая туча насела на город. Она клубилась и текла по земле, столь плотная, что огромные камни плыли и кувыркались в ней, точно поплавки в бурлящей реке. Огненное дыхание обращало в пепел всё сущее – и лес на корню, и бревенчатые дома, и животную плоть. Попадавшееся ей на пути даже не вспыхивало – испарялось бесследно, лёгкими снежинками, подлетевшими к кузнечному горну…

Туча прокатилась над Фойрегом, и Фойрег перестал быть. Остались завалы мёртвого пепла, насухо выкипевшая гавань да кое-где каменные, точно облизанные, багрово светящиеся подклеты домов, и небо над останками города дрожало от непредставимого жара… Жар достиг высоты, где уходили прочь два симурана, и опалил им шерсть, но они продолжали лететь…