Там, где нас не ждут

Девушка сделала небольшую остановку, либо отдыхая, либо пытаясь перейти на более мощные атакующие заклинания. Воины сначала держались за спиной девушки, но, видя, что ничего опасного в ответ не прилетает, осмелели и встали по бокам беснующегося мага. Командир знаками дал команду на привал. Его люди быстро оборудовали лагерь, даже начав устанавливать походный шатер для своей госпожи. Вот только сама госпожа отдыхать никак не хотела. Зло посмотрев на начальника своего отряда, громко что-то выкрикнула, напряглась — и в сторону магического щита периметра понеслись материализовавшиеся в воздухе шары ярко-желтого свечения. Девушка от слабости опустилась на колени, и в тот же миг к ней подскочил бравый командир ее отряда, а веселый военный, не беспокоясь ни о чем, со стороны смотрел за происходящим, повернув голову в сторону парочки.

Увы, на этот раз защита себя пассивно вести не стала. Резкий встречный удар — и посланные магом шары сдетонировали от встречной плотной стены, вызвав жуткий взрыв, который на мгновение перекрыл громкий шум водопада. Несколько неразорвавшихся шаров откинуло обратно, и надо же было такому случиться — два из них точно ударили в одиноко стоящую фигуру охранника.

Яркое свечение защиты вспыхнуло вокруг его тела, и если первый удар защита смогла поглотить, то повторное попадание неизвестного снаряда опрокинуло воина на землю. Может, он и крикнул, а может, его смерть была мгновенной. Из-за шума водопада услышать, что творится даже недалеко, невозможно, да еще и щит периметра гасил звуки. К пострадавшему бросились все, кто находился поблизости, и первым рядом с ним оказался его командир, оставив девушку сидеть на земле. Как я понял по физиономиям бойцов, их стало на одного меньше.

Девушка тяжело поднялась на ноги, продолжительным взглядом посмотрела на неподвижно лежащее на камнях тело, молча развернулась и, тяжело ступая, побрела к карете. Бойцы провожали ее тяжелыми, насупленными взглядами.

Так, тут уже нечего делать. Гулять по периметру после того спектакля, что устроила эта злючка, расхотелось. Желудок недвусмысленно намекал, что пора бы и поесть и дел на сегодня запланировано очень много. Хватит стоять, пора уходить!

В течение дня успел выполнить почти все запланированное. После завтрака — непродолжительная пробежка в лес. Забрав недурственные трофеи в виде двух неплохих фазанчиков и насобирав плодов, принялся за домашние дела. Кроме готовки и постирушек приступил к наведению порядка в бывшей столовой монстрика. Кости выносил к постаменту, потом скормлю их бобику, остальное — монеты, обрывки одежды и другие предметы — расположились посреди большого помещения тремя кучками, высотой примерно с метр каждая.

Из трофейного оружия особое внимание уделил большой железной дубинке наподобие палицы. Я ее еле дотащил до своей пещерки. Материал, из которого она сделана, определить не мог. Вроде и металлическая, а вот звук при ударе о нее другим металлическим предметом — глухой. Такое ощущение, словно при ее изготовлении эбонит использовали, только откуда он здесь?.. Арбалеты, которые обнаружил в мешках, очень понравились, но трогать их я остерегся. Решил все непонятки, которые накопились у меня сегодня, показать бобику. Может, что интересное о них расскажет.

К вечеру решил приготовить рыбу, причем в жареном виде. Я очень опасался, что на такой жаре свежая рыба просто пропадет, потому и наготовил ее почти полный тазик.

Бобик, как и утром, лежал на алтаре, положив голову на передние лапы, и выглядел безмятежно спокойным, умиротворенным. Я разложил перед псом вещи из заплечного мешка, уселся с правой стороны от него, пододвинул к себе тазик с кусками жареной рыбы и положил левую руку барбосу на голову. Интересно было наблюдать за переходом собачки из каменного состояния в живое. Вот пес зевнул, встал, потянулся, выгибаясь всем телом, даже голову закинул назад; еще раз зевнул и с упреком сказал:

«Мог бы и пораньше поднять, у меня сейчас самостоятельно не получается, стихия не отвечает».

— И тебе привет, лохматый; ты вчера, а вернее — сегодня об этом не просил, — кивнул я ему. — Кстати, все забываю спросить, как тебя зовут.

«Мое истинное имя тебе знать не по рангу и весьма небезопасно. Мало ли сколько желающих найдется запытать тебя на дыбе за это знание — тебе это надо?»

— Нет, конечно, но и называть тебя как-нибудь хотелось бы при обращении.

«Ты ведь как-то называл меня до этого момента в своих мыслях?»

— Да как только я тебя не называл! — усмехнулся я.

«Вот и назови меня как-нибудь, а я послушаю».

— Тогда… будешь Тузиком. Миленькой, доброй собачкой.

«Да пожалуйста, лишь бы тебе было приятно и удобно!» — расшаркался передо мной теперь уже Тузик.

— Я тут нам рыбки поджарил, а тебе еще «семечек» принес, много принес, на всю ночь хватит.

«Ты, я смотрю, и спать тут собрался, раз одеяло притащил; может, ты еще что из мебели притащишь?»

— А ты что, против? И… послушай, а откуда ты знаешь такие житейские названия, чисто человеческие — «одеяло», «мебель»?