Там, где нас нет. Время Оно. Кого за смертью посылать

— Золотое ты чучело! Ты не мало–мало воин — ты большой багатур! Ты всех нас спас! Не зря я с тобой братался! А ты, Возопиилушка, уж потерпи, мы тебе потом руку лучше новой приделаем…

— Ему не будет больно, — сказал Лю Седьмой, подходя к Возопиилу. — У него все скоро заживет — уж этого умения у несовершенного никто не отнял… Хэ, как искусно наложена эта повязка! Воистину вы князь лекарей, дорогой хунну! Но и я был в Медицинской Управе не последним учеником.

Действительно, пророк и не пикнул, когда Бедный Монах разматывал повязку, чтобы освободить Симулякр.

— Да, это он, чудесный жезл Жуй! Так непобедимый воин, проникая во вражескую крепость, облачается в нищенские отрепья! Нужны ли иные доказательства, царственный Яо–Тун–ван? Ведь никому другому, кроме нашего побратима, он не дался бы в руки!

Яр–Тур поглядел на деревяшку с большим сомнением. Жихарь благоговейно принял Симулякр, и снова Умный Меч на мгновение блеснул перед ним.

— Ну, Тиамат, — сказал он. — Выходи. Поиграемся в мясную лавку…

Как будто кто-то незримый дожидался этих слов. Решетка медленно и бесшумно поползла вверх, а в наступившей тишине зазвучали шаги. Обыкновенные человеческие шаги.

Бумажный фонарик Бедного Монаха разгорелся ярче, так что стало возможно разглядеть того, кто выходил из мрака.

— А говорили — Тиамат, Тиамат, — сказал Жихарь. — Хреномат. Долго ты еще у нас на дорожке появляться будешь, Мироедина позорная? Кубло змеиное ходячее! Чмо болотное! Игоша–переросток!

Мироед, казалось, не слышал оскорблений.

— Вот я вас снова вместе и собрал, — сказал он. — Только глупец мстит сразу. Ваши наставники — наивные дети. Мне удалось напугать их этой дурацкой башней, которая не страшна никому, кроме жителей этого дурацкого города. Да, Тиамат — это одно из моих многочисленных имен. Просто меня забавляют многочисленные герои, которые меня все время убивают, а вот убить никак не могут. Новое имя дает мне новую жизнь. Господин Жихарь, господин Яр–Тур, господин Лю! Остальных не знаю, но проглочу с удовольствием…

— Мироедина ты Мироедина, — сказал нараспев Жихарь. — Не за свой ты кус принимаесся, ты этим кусом подависся…

— Что-то не вижу вашего проклятого петуха, — сказал Мироед.

— Будимир сильно занят, — совершенно серьезно сказал богатырь. — Курочек топчет. Мироедов ему некогда топтать.

— Хватит, — зарычал Мироед. — Не буду устраивать комедию, как в прошлый раз…

— Да, в прошлый-то раз тебя припекло…

Мироед ничего не ответил, а начал разевать свою пасть, в которой клубилась все та же чернота.

— Рот большой — поет, наверное, хорошо, — заметил Сочиняй–багатур.

— Нет, — ответил Жихарь. — Скверно поет. Души нет.

Он поглядел на Умный Меч. Симулякр не менялся. Тьма из пасти приближалась к ним, обволакивала, затягивала в себя. Огонь фонарика отражался на громадных вороненых зубах.

Жихарь левой рукой отодвинул товарищей назад, размахнулся и бросил Симулякр прямо туда, во тьму.

…Когда в прошлый раз в пасть Мироеда влетел Огненный Петух Будимир, Мироед, помнится, тоже завыл. Но тот вой не шел ни в какое сравнение с нынешним.

Все схватились за уши, даже пророк, несмотря на больную руку. Или она у него и впрямь перестала болеть? Наверняка этот вой услышали во всем Вавилоне.

Потом Мироеда стало раздувать. Он уже не выл, а тихо постанывал.

— Я-то думал, Симулякр вкусный, — сказал Жихарь. — А он, оказывается, совсем несъедобный…

Раздался тихий звук, словно вытащили пробку из бутылки. И все кончилось.

* * *

— Его разорвало? — с надеждой спросил Жихарь. — Насовсем?

— Я уже объяснял уважаемым, что до конца уничтожить Мяо Ена нельзя, да и не нужно, — сказал Бедный Монах. — Но теперь мы о нем долго не услышим.

— Это прекрасно, — сказал Яр–Тур. — Но как же нам выбраться из темницы?

— А так и пойдем по этому проходу, — сказал Возопиил. — Он наверняка ведет в город, и я даже знаю, куда именно. Хорошо, если наверху ночь. Тогда мы сможем незаметно бежать из города, я там давно все щели и проломы в стенах изучил…

— Ну уж нет, — сказал Жихарь. — Мироеду я не верю. И с башней мы должны как-то решить. И с начальством здешним разобраться.

— Но у нас даже нет оружия! — вскричал пророк. — И эту волшебную штучку ты, начальник, загубил в пасти…

— Обойдемся и без Симулякра, — сказал богатырь. — А оружие воин где добывает? Известное дело — с бою берет!

Глава девятая

Насколько Лапшин мог понять, пьеса на протяжении четырех действий рассказывала о том, как перестраивались вредители, проститутки, воры, взломщики и шулера — числом более семнадцати — и какими они хорошими людьми сделались после перестройки.

Юрий Герман

К утру Вавилон пал.