Там, где раки поют

Он никогда не говорил ей слов любви. Киа пыталась по глазам угадать его мысли, но встретила лишь непроницаемый взгляд. Трудно сказать, любит ли она Чеза, но с ним ей не одиноко, а это уже немало.

– Скоро, ладно?

Он обнял ее.

– Хорошо. Иди ко мне.

И они легли в обнимку, сверху припекало солнце, внизу шуршали волны.

День померк, наползла темнота, на дальнем берегу тут и там замерцали огни городка. Море и звездное небо. Их мир.

Чез спросил:

– Интересно, почему звезды мерцают?

– Из-за возмущения в атмосфере. Ну, вроде атмосферных вихрей.

– Правда?

– Ты ведь знаешь, что большинство звезд слишком от нас далеко, мы их не видим. До нас доходит только их свет, искаженный атмосферой. Но звезды, конечно, на месте не стоят, они движутся с огромной скоростью.

Киа знала из трудов Альберта Эйнштейна, что время так же непостоянно, как и звезды. Время ускоряется и изменяет свой ход вблизи небесных тел, по-разному течет в горах и в долинах и соткано из той же материи, что и пространство, и материя эта волнуется, как море. Объекты – будь то яблоки или планеты – падают или вращаются не из-за гравитации, а из-за пространственно-временных складок, они как рябь на пруду от объектов с большой массой.

Но ничего этого Киа не стала говорить. Увы, гравитация не властна над людскими умами, и в школьных учебниках до сих пор пишут, что яблоки падают на землю из-за силы притяжения.

– Представляешь, – похвалился Чез, – мне предложили тренировать школьную футбольную команду.

Киа улыбнулась.

И подумала: как все объекты во Вселенной, мы притягиваемся к объектам с большей массой.

* * *

Следующим утром, раз в кои-то веки выбравшись в “Пигли-Вигли” за кое-какими мелочами, которых у Скока не купишь, на выходе из бакалейного отдела Киа столкнулась с родителями Чеза – Сэмом и Патти Лав. Они знали, кто она, – да и как не знать?

Киа иногда видела их в городе, в основном издали. Сэм стоял за прилавком “Вестерн Авто” – обслуживал покупателей, считал выручку. Киа вспомнила, как в ее детстве он вечно отгонял ее от витрины, будто она могла распугать серьезных покупателей. Патти Лав работала в магазине полдня, а остальное время наносила визиты и раздавала приглашения – то на ежегодный чемпионат по лоскутному шитью, то на фестиваль “Королева крабов”. Всегда нарядная – в шляпке, на шпильках, с сумочкой, все цвета по последней южной моде. О чем бы ни шел разговор, она успевала ввернуть, что Чез – лучший за всю историю города футболист.

Киа робко улыбнулась, посмотрела на Патти Лав – вдруг та заведет с ней разговор? Она же девушка Чеза, почему бы и нет? Но пара обошла ее по дуге. И двинулась своей дорогой.

В тот же вечер Киа и Чез поплыли на ее лодке к гигантскому дубу, корни которого нависали над водой, образуя пещерки для уток и выдр. Вполголоса, чтобы не спугнуть крякв, а отчасти из страха, Киа рассказала Чезу о встрече с его родителями, спросила, когда он ее с ними познакомит.

Чез молчал, и у Киа засосало под ложечкой.

Наконец он ответил:

– Познакомлю, конечно. Скоро, обещаю. – Но в глаза он ей не смотрел.

– Они ведь про меня знают, да? Про нас? – спросила Киа.

– Еще бы!

Лодка, должно быть, подошла к дубу слишком близко – с ветки спорхнул виргинский филин, толстый и мягкий, как пуховая подушка, и поднялся над лагуной, мерно взмахивая крыльями, перья на груди отражали нежные блики, игравшие на воде.

Чез взял Киа за руку, рассеяв все ее сомнения.

Неделю за неделей, под солнцем и под луной, выходили они на болото. И всякий раз в ответ на сопротивление Киа Чез останавливался. Невеселые картины преследовали Киа: олениха или индейка одна с требовательными малышами, а самец где-то далеко, бегает за другими самками.

Они валялись полураздетыми в лодке, а дальше дело у них не заходило, что бы там ни болтали про них в городе. Как ни таились Киа и Чез, городишко был маленький, и их видели вместе то на пляжах, то на борту его катера. От ловцов креветок в море не скроешься. И по городу поползли слухи. Пересуды.

27

На Хог-Маунтин-роуд

1966

На рассвете хижина была погружена в тишину, лишь хлопали крыльями черные дрозды, по земле стелился густой зимний туман, собираясь у стен ватными клочьями. Скопив денег от продажи мидий, Киа накупила всякой всячины, приготовила угощение – ломтики жареной ветчины, соус, печенье на сметане, ежевичное повидло. Чез пил растворимый кофе, а Киа – чай. Уже скоро год, как они были вместе, хоть и избегали разговоров об этом. Чез сказал, как ему повезло, что отец у него хозяин “Вестерн Авто”.

– Поэтому, когда мы с тобой поженимся, хороший дом нам обеспечен. Я для тебя построю двухэтажный домик у моря, с просторной верандой. Какой захочешь, такой и построю, Киа.

У Киа дух занялся: он хочет быть с ней! Не просто намекает, а, считай, предложение делает. Она будет женой, войдет в семью. Киа расправила плечи.

Чез продолжал:

– Думаю, не стоит нам жить в городе, слишком большая это для тебя перемена. Можем построить дом на отшибе, к болоту поближе.