Там, где течет Иравади

Основные полевые работы начинаются с наступлением сезона дождей. Всюду видишь согбенные фигуры взрослых и подростков, которые под хлещущими струями ливня, по колено в жидкой грязи идут за быками, распахивая, боронуя, разравнивая участки. Десятую часть поля обычно отводят под питомник рассады. Месяца через полтора рассаду пересаживают из рассадника на участки, залитые водой. Крестьянин, как правило, прибегает к помощи соседей или нанимает для выполнения этой работы до десятка женщин, ибо своими силами он не может управиться в срок с таким трудоемким делом. Над полем стоит страшная духота, от тяжелых испарений нечем дышать. В этой обстановке женщины, согнувшись пополам, работают, как заведенные автоматы. Они молниеносно выхватывают пучки по 3–6 растений и быстро лепят их на илистое дно поля. Слышится только дробь коротких шлепков: чоп, чоп, чоп. Когда женщины вылезают из воды и переходят на другой участок, их икры иногда буквально унизаны черными пиявками.

С раннего утра мы выехали за город. Там шла уборка урожая. В поле работали все: от мала до велика. Рис жали серпами, как у нас рожь сто лет назад. И ни одной простейшей машины вокруг, только согнутые спины людей. Вдруг босоногий мальчишка издали закричал нам что-то, показывая пальцем на землю. Я взглянул вниз и похолодел: прямо у наших ног здоровенная кобра судорожно пыталась заглотать большую полевую крысу.

Змей в Бирме много. Самые страшные из них кобра и випера русселли, укус которых смертелен. Когда созревает рис, поля кишат змеями, которые сползаются сюда за обильной поживой в виде лягушек, мышей, крыс. Уборка урожая становится крайне рискованным предприятием. Чтобы в какой-то степени уменьшить риск, крестьяне обращаются за помощью в близстоящую воинскую часть с просьбой дать во временное пользование подержанную обувь и перчатки. От укусов змей в Бирме погибает ежегодно несколько тысяч человек.

Но плохо и когда нет змей. Как это ни парадоксально, змеи, даже самые ядовитые, невольно помогают бирманскому земледельцу уберечь урожай от грызунов. В те годы, когда змей мало, поля подвергаются опустошительным нашествиям грызунов и значительная часть урожая погибает.

Утром мы покинули Бассейн. Нас провожали мальчишки, голышом забегавшие на пароходик и бросавшиеся с него в воду. Купаться с берега было нельзя: действовал отлив, оставляя после себя широкую полосу жидкой грязи и противной тины. Уходили назад рисоочистительные заводы с длинными дымящими трубами, скрывались и последние домики города.

Но что это? Наплывом надвигается темно-зеленая косматая масса растительности. Только дикая расточительная фантазия тропиков может создать что-либо подобное. Мангровые деревья, разлапив искривленные ветви, так переплелись между собой, что не разберешь, где кончается одно и начинается другое. Толстые канаты лиан, обвивая мангровые заросли, образуют удивительно запутанную сеть. Снизу буйными фонтанами тянутся вверх бамбук и карликовые дикие финиковые пальмы. Из воды, извиваясь, словно щупальца осьминога, вылезают темные коряги корней. В глубине чащи иногда мелькнет черная лужа воды или густо заросшая тростником поляна — болото, от него дурно пахнет гнилью и плесенью. А над всем этим хаосом гордо покачивают своими пышными кронами пальмы.

Заросли скоро кончились. Это был небольшой лесок. Всего каких-нибудь шесть-семь десятков лет назад всю дельту покрывали непроходимые леса и гнилые малярийные болота, кишевшие ядовитыми змеями. Но вот в страну нагрянули англичане. Спасаясь от земельных налогов, которыми колонизаторы обложили крестьян, бирманские земледельцы стали переселяться в район Дельты. Здесь за расчистку участка земли с крестьян не брали налогов. Бирманцу приходилось в поте лица своего расчищать заросли простым крестьянским тесаком— дахом. А потом лет через пять после этой каторжной работы «покоритель» болотной целины терял свои привилегии.

И опять перед нами потянулся пейзаж, созданный руками человека. Человек крепко держится за эту землю, обильно политую его потом и кровью. В 1824 году, когда англичане с пушками вторглись в южные районы Бирмы, им крепко доставалось от бирманских воинов, вооруженных лишь пиками и ножами. В годы японской оккупации, в 1942–1945 годах, в районе Дельты был крупный центр народного сопротивления захватчикам…

В полдень пароход сделал остановку в Мьяунгмья. Я стоял на верхней палубе и смотрел на оживленную сутолоку, вызванную прибытием нашего парохода. По мосткам сновали крепкие полуголые грузчики, согнувшиеся под тяжестью вместительных корзин и мешков. Между ними пробирались молчаливые женщины, взгромоздив на голову большой короб или чемодан; тут же у сходен наскоро закусывали горячим рисом проголодавшиеся путешественники; толпой стояли на берегу любопытные зеваки, шныряли востроглазые, обугленные солнцем мальчишки; а вокруг нашего ковчега расположились ялики, в которых рыбаки, стоя у корзин с живой серебристой рыбой, предлагали свой товар пассажирам.