Там, где ты

За моей дверью слышен тихий спор мамы с отцом. Через жалюзи просачивается яркий солнечный свет. Ощущая огромную слабость и сильную головную боль, тянусь к часам возле кровати и нажимаю кнопку, чтобы высветить время на дисплее. 15:00.

Сейчас меня сейчас снова будут тормошить. Это уже не в первый раз.

Открывается дверь, и я натягиваю одеяло на голову. Но его сразу же сдёргивают обратно.

— Дрю, — рявкает мой отец. — Хватит! Вставай. Одевайся. Мы идём гулять.

Я не хочу гулять. Я не хочу говорить. Я ничего не хочу.

Мама делает вид, что драит на кухне раковину, а отец молча пристёгивает к ошейнику Шепа поводок и протягивает его мне.

— К моменту вашего возвращения у меня уже будет готов ужин, — говорит мама, открывая передо мной заднюю дверь.

Шеп мчится вперёд и тащит меня за собой. Отец идёт, засунув руки в карманы. Шеп останавливается пометить бордюрный камень. Ко мне поворачивается отец:

— Тебе нужно побриться и постричься.

Он ждёт от меня ответа, но я молчу.

Он глубоко вздыхает, потом отступает со словами «Ну, хорошо». Шеп отправляется дальше и тащит меня следом, но отец забирает у меня поводок, и я заливаюсь слезами. Я не плакал с момента, когда родители забрали меня с той заправочной станции, около двух недель назад. Опускаю голову и обнимаю себя за плечи. Мне не хочется этого делать, но сдерживаться больше нет сил.

— Боже правый, Дрю! — он обнимает меня за шею, и мы идём дальше. — Сын, ты облажался. Тут не поспоришь. Но это не делает тебя неудачником. Пора стать мужчиной. Хватит терзать себя. Тебе уже пора стань хозяином своей жизни. Я знаю, что ты думаешь иначе. Но у тебя есть возможности, и у тебя есть Кики. Подумай об этом. Этой чудесной малышке нужен отец.

И вдруг я понимаю, что он нужен не только ей одной. Мне он тоже нужен. Останавливаюсь, чуть ли не падаю на отца и позволяю ему себя поддерживать, пока доношу до него свои мысли. Когда мои всхлипывания затихают, он садится на обочину и тянет меня за собой. В мою ладонь мокрым носом втыкается Шеп.

— Сын, две недели с тобой нянчилась мама. Я молчал. Но пора с этим кончать. Ты и я. Мы пройдём через всё вместе. Тебе нужно найти работу и тебе нужен план. Ты — умный молодой человек. Ты можешь делать всё, что захочешь.

— Кроме преподавания, — говорю я и мой голос ломается.

— Тогда ты применишь свои таланты в другой области. Дрю, я не смогу сделать всё вместо тебя, но поддержу в любом твоём решении.

Я шмыгаю носом и утираю рукавом слёзы.

— Можно кое о чём спросить?

— Ты можешь спрашивать о чём угодно.

— Я тебя разочаровал? —мигаю несколько раз, а потом поворачиваю к нему голову.

— Ох, Дрю, — он вытягивает ноги. — Сынок, я знаю тебя уже много лет. Сначала да, я был немного удивлён, даже потрясён. Этот Роберт был твоим учеником и такие отношения — табу. Но ты всегда был исключительно благороден. Иногда даже слишком.

Он улыбается и чешет голову Шепу, и я знаю, что сейчас он думает о моей женитьбе на Майе.

— Поэтому, — продолжает он, — мне пришлось поверить, что этот парень был для тебя крайне особенным, — он замолкает и останавливает на мне взгляд. — Я только не знаю, кем ты был для него и действительно ли он стоил такой высокой цены.

Глаза снова щипает от слёз.

— Слушай, сынок, возле терминала самообслуживания в торговом центре есть вакансия. Достойная работа с возможностью продвижения. Я не собираюсь создавать для тебя особые условия, но эта работа тебе определённо под силу, да и для нового старта она хорошо подходит.

Продавать мобильные телефоны? Получив такое образование?

Отец, кажется, понимает, почему я молчу. Он хлопает меня по спине.

— Ты можешь остаться у нас на какое-то время, разобраться с алиментами, оплатить счета адвоката. И когда решишь, что делать со своей жизнью, можешь двигаться дальше.

Роберт

Я отвожу взгляд. Этот день должен был быть лучшим в моей жизни. Но всё наоборот, и у меня нет сил притворяться.

Мама опускает камеру и вздыхает:

— Милый, тебе просто нужно время.

Вот этого добра у меня сейчас навалом.

— Дай мне камеру, — говорю я, меняя тему, ипротягиваю руку.

Она смотрит на меня с интересом.

— Зачем?

— Хочу тебя сфотографировать.

— Это не мой выпускной. Зачем меня фотографировать?

— Просто так.

Она передаёт мне камеру с заинтересованной улыбкой, а потом начинает позировать. Делаю снимок, потом ещё несколько, чтобы у неё остались фотографии.

— Хватит, — говорит она смеясь. — Этот день всё же важен для тебя.

— Ага. Местный колледж, жди, я уже иду. Ну, мир, теперь держись!

Мама берёт со стола конверт и протягивает его мне.

— Что это? Открываю конверт. Внутри большой, очень большой чек, подписанный тётей Уитни. Я смотрю на маму.