Там, за рекою, — Аргентина

Зато у Буэнос-Айреса есть другое преимущество перед остальным миром, которое нелегко понять европейцам, чьи столицы были основаны за много веков до того, как Колумб открыл Америку. Это вовсе не значит, что Байрес строился по самым совершенным принципам градостроительства. Ведь Гарай и его последователи были овеянные бурями мореплаватели, а не архитекторы.

Весьма любопытным оказалось бы интервью со смельчаком, отважившимся отправиться пешком с одного конца проспекта Ривадавиа на другой. Он с интересом осмотрел бы Кабильдо — старую ратушу, остановился бы взглянуть на смену караула у президентского дворца Каса Росада, а возле памятника Хуану Гараю получил бы представление о том, как причаливала к американскому берегу первая каравелла. Затем наш смельчак отправился бы в многочасовое путешествие на запад. Улица за улицей, толпы людей и лабиринт домов, мчащиеся впритирку друг к другу автомобили, набитые битком трамваи и автобусы, бешеный пульс города с четырехмиллионным населением. На Пласа дель Конгрессо он остановился бы у здания аргентинского парламента, задыхаясь от влажной тридцатиградусной жары, но тут же свалился бы на скамейку, увидев на плане города, что находится на перекрестке улицы Ривадавиа, у дома №1400 и что до конца путешествия осталось ровно 10 тысяч домов.

От тех, кто впервые приезжает в Буэнос-Айрес, нередко можно услышать: «Скажите, пожалуйста, как вы разбираетесь в этом бедламе?»

Если походить по улицам Буэнос-Айреса дня два-три, то перестаешь считать этот город сумасшедшим домом. У Байреса, как и у многих других американских городов, имеется достойная похвалы особенность: его кварталы рассечены на правильные квадраты и прямоугольники и одеты в строгую униформу номеров. Когда-то мы хвалили Марокко за то, что там ориентируются по километрам. Господин Дювье живет на Рю-де-Пари, на километре 7,60. На улицах Триполи нумеруется каждый вход, каждая дверь. В Найроби тщетно искать нумерацию. Там у каждого жителя свой почтовый ящик, и они обходятся без почтальонов. В Буэнос-Айресе улицы разрезаны на куадры, которые, впрочем, ничего общего не имеют с геометрией. Просто это аргентинская мера длины: каждая куадра — 130 метров.

Если спросить у кондуктора, где находится улица Альсина, он на вопрос ответит вопросом:

— Qué altura? — На какой высоте? Эта альтура — гордиев узел запутанных проблем Байреса: транспортной, планировочной и строительной. Если известно, что магазин фирмы «Кодак» находится на Альсине 951, можно дать голову на отсечение, что у всех домов в улицах, параллельных Альсине, на этой «высоте» одинаковые номера. В восточном направлении они уменьшаются, в западном — возрастают. Каждый квартал начинается с единицы или двойки и кончается числом 99 или 100, невзирая на то, что отдельные номера внутри самого квартала пропущены, так как некоторые дома оказались шире и с меньшим количеством входов. Город рассечен на две половины — северную и южную, и нумерация возрастает от центра к южной окраине точно так же, как и в одноименных улицах противоположного северного направления. Авенида Ривадавиа и есть тот хребет, который держит всю эту удивительную систему.

Наш путешественник, добравшийся, наконец, за многие часы изнурительного похода до западного предместья города, увидел бы на домовых номерах цифры от 11600 до 11700 и был бы весьма удивлен, что тут, на окраине, Ривадавиа раза в два шире, чем в начале, в центре города. Здесь к ней присоединилось инородное тело пятиколейной железной дороги, и через шестнадцать километров Ривадавиа сбегает от столичной жизни за городские ворота. Здесь кончается территория столицы и вступает в силу власть провинции Буэнос-Айрес.

Над Ривадавиа по бетонированным лентам авениды Хенерал Пас, огромной подковой охватывающей город, мчатся тысячи автомобилей и мотоциклов. На эту современную окружную дорогу не смеет выезжать тихоходный транспорт. Здесь запрещены какие-либо остановки. Рядом, на станции Линьерс, каждые пять минут останавливается пригородный поезд, у которого одна конечная станция в подземелье на Пласа Онсе, вторая — среди вилл Морено. У вокзала, перед киоском со сластями и кока-колой, гаучо в широких бомбачас зажигает лампу, а мимо мчатся поезда, набитые тысячами людей, возвращающихся с работы. Над грудой глиняных горшков и тарелок возвышается лимонное дерево с желтеющими плодами, а его ствол служит рекламной тумбой для объявлений посреднической конторы. «Если вы хотите продать дом или парцеллу,[12]

посоветуйтесь со мной». Внизу стрелка, указывающая в сторону гаучо с керосиновой лампой. Портеньо любят покупать и продавать. Надо пользоваться любым удобным случаем, чтобы делать деньги.

Да, Буэнос-Айрес держит мировой рекорд. Его установила не ширина авениды Нуэве-де-Хулио, а длина Ривадавиа, двадцатикилометрового позвоночника города.

Los colectiveros