Тамерлан

Весной 1393 года, двигаясь по Нехавендской дороге, Тимур пришел в Луристан, чтобы восстановить порядок, то и дело нарушавшийся вечными разбойниками, населявшими эту страну. Весь апрель он занимался сбором сил, разбросанных по Дизфулу и Шестеру в ходе карательных операций, по завершении чего было предпринято нападение на Музаффаридов. Личность мрачная, шах Мансур являлся, однако, человеком мужественным и умелым полководцем. Чтобы решиться бросить вызов Тамерлану, нужны были именно эти качества. Приведя подданных в состояние полной боевой готовности и сделав ставку на свою отвагу, шах Мансур бросился навстречу судьбе, дав сражение в мае под стенами своего главного города, Шираза. Увидев Великого эмира в толпе телохранителей, он устремился к нему и, пробившись, дважды скрестил с ним саблю. Будь шах Мансур удачливее, победа была бы за ним; выбей он Тарагаева сына из седла, дело бы решилось в его пользу. Но удары цели не достигали; шлем был прочным, и Тимур с коня не упал. Воины поспешили ему на выручку и его спасли. Погиб же шах Мансур. Говорят, что ему отсек голову и бросил ее к ногам Великого эмира младший сын Тимура, юноша, которому едва исполнилось семнадцать лет. [89]

Тамерлан вступил в Шираз триумфатором. Целый месяц трансоксианцы наслаждались местным вином, а также ширазскими девами, упиваясь музыкой и пением. Все богатства города были переданы победителю, который сверх того потребовал огромный выкуп. Правители Кирмана и Язда явились к Великому эмиру с заверением в полном ему подчинении, а также в глубочайшем почтении; увы, жизни им это не спасло. В июне, оставив вместо себя своего старшего сына Омар-шейха в Фарсе, Тамерлан покинул Шираз, чтобы двинуться на Исфаган и Хамадан. Город, с которым когда-то он обошелся так безжалостно и который теперь худо-бедно залечивал раны, снова должен был платить тяжкий оброк. Трансоксианцы тешились ловецкими забавами, одновременно захватывая кое-какие укрепленные поселения и загоняя в горы непокорных туркменов. Тимур со своим двором уже обосновался в Хамадане, когда к нему прибыл посол из Багдада.

Иракский поход

Правитель Багдада, Ахмед-Джалаирид, подобрал посланца удачно: то был грамотей, священнослужитель, известный муфтий бывшей аббасидской столицы. Но письмо, которое он ему дал, было лживым и достойным лишь презрения. Ахмед-Джалаирид, который ранее был изгнан, но потом, как и остальные принцы, вновь вступил во владение своих земель, рассыпался в комплиментах перед Тимуром и уверял его в том,

что охотно высказал бы ему слова глубокого уважения лично, когда бы не боязнь предстать перед государем столь величественным и могущественным. Главный муфтий был отослан обратно в Багдад. Джагатаиды следили за ним весьма пристально. 21 августа 1393 года войско, которое целую неделю готовилось к походу, получило приказ выступать. Возглавляемый Тамерланом авангард к этому времени уже находился в пути. Великий эмир сделал ставку на внезапность, но она не удалась. Ахмед-Джалаирид предусмотрительно расставил дозоры, миновать которые не мог даже почтовый голубь. Ахмед-Джалаирид спешно переправился на правый берег Тигра, тогда как Тимур с форсированием замешкался. Его врагу удалось скрыться; правда, в Кербельской долине он едва не попал в руки Мираншаха, пущенного ему вдогонку, но, бросив тому все свои богатства, а также сыновей и жен, спасся. Бывший правитель Багдада поспешил в Египет, надеясь на гостеприимство Мамлюков. [90]

И все же Тамерлан действовал быстро. 29 августа он уже стоял перед Багдадом. Как если бы ему было двадцать лет и он не был хвор, Тамерлан двигался днем и ночью, часто верхом, но иногда на носилках, чтобы иметь возможность поспать. Все сто сорок километров последнего перехода он пролетел со скоростью стрелы! В предместьях Багдада воины пустились в самые тяжкие бесчинства. Лучшие люди города поспешили начать переговоры. Величина дани была определена, и Тимур без единого выстрела вошел в древнюю столицу халифов, увы, заметно оскудевшую после того, как в 1258 году ее разорили монголы. Теперь ее лишили того, что еще чудом сохранилось от великого прошлого и что ревниво пестовали Джалаириды, а именно славу культурного центра. Багдадские художники, ученые и все те, кои составляли сливки общества, были отправлены в Самарканд! Тимур отдыхал в Багдаде ровно два месяца, проводя приятнейшие дни в «беседках, украсивших берега реки»; им же был отдан приказ восстановить мавзолей основателя одной из четырех правоведческих школ ислама, Ахмеда ибн-Ханбала. Все вино из погребов Ахмеда-Джалаирида, еще остававшегося в изрядной степени монголом, а потому любителя выпить, было вылито в Тигр, и, как свидетельствовали очевидцы, захмелевшая рыба плавала вверх животом, словно мертвая.