Тамплиеры Пролетариата

"Конь Бледный". Гениальный текст, где экзистенциальные, мистические, философские и социальные мотивы сплетаются в одно органичное целое. Это — свидетельство. Это — литература. Это — руководство к действию. Что хотел сказать этот парадоксальный, загадочный человек, отправивший на тот свет не один десяток белых, красных, зеленых, бесцветных? В Савинкове явно доминирует апокалиптический мотив. "Я дам тебе звезду утреннюю". Гипнотически повторяется эта строчка у автора дневника террориста. "Утренняя звезда" по-латински Lucifer, Денница. Павший, но несломленный ангел, первотворение Божие, вневременной архетип истинного революционера.

"Утренняя звезда", двусмысленное обещание, символ избранничества и проклятости. Он преследует сухое воображение человека, который сделал смерть своей профессией, своим предметом изучения, своей судьбой. "Утренняя звезда" — награда для безжалостного карателя, для носителя таинства абсолютной мести, которая должна поразить и правого и виноватого.

Террор оправдывается у Савинкова не апелляциями к "общественному благу", «справедливости». Воспаленная душа террориста ставит вопрос более глобально, более радикально — что такое смерть? Если она неизбежна для живых существ, в праве ли мы откладывать далее свидание с ней? Савинков блистательно описывает духовный портрет своего друга, террориста Каляева. Тот воспринимал теракт как жертву, как принесение в первую очередь своей (и лишь в последнюю очередь чужой!) жизни на алтарь великого метафизического вопроса. Каляев — «Ванечка» — хочет «пострадать», хочет умереть — поэтому он убивает:

"Вот идет дело крестьянское, христианское, Христово. Во имя Бога, во имя любви… Верю в наш народ, народ Божий, в нем любовь, в нем Христос… Иду убивать, а сам в Слово верю, поклоняюсь Христу. Больно, мне больно…"

Гениальная интуиция единства Смерти по ту сторону фиктивного дуализма палача и жертвы. Убивать и умирать — это одно и то же. Но добровольно убивать-умирать означает не просто подчиниться всепоглощающей стихии смерти в качестве объекта, но вступить в активный диалог с Ней, начать ухаживание, сватовство, в пределе осуществить Брак.

"Убить" для русского террора значит разрешить глубинный мучительный философский вопрос Бытия.

Революционный террор существовал и на Западе. Но французские (шире, европейские) анархисты — это нечто совсем иное. У них иная культурная, духовная среда. Зная фатальную ограниченность французов, да и вообще людей Запада, — их одномерность, мелкоту, убогую рациональность, — можно себе представить, что и террор в Европе имеет столь же поверхностный, узко рациональный смысл. Убить, чтобы решить социальные вопросы; убить, чтобы заявить о своих политических взглядах.

И только.

Русский убивает иначе. За ним глубинный пласт национальной православной метафизики, вся трагическая драма апокалипсиса, раскола, страдания, истерически и пронзительно осознанного христианского парадокса.

Русский террорист — жертва. Он совершает магический акт, призванный спасти не только общество, народ, класс, но всю реальность. Савинков в "Коне Бледном" подробно описывает покушение на губернатора. Оно проходит тяжело, муторно, со сбоями. Его сопровождают истерики, любовные драмы, психологические срывы, классовые трения. Всполохи трусости и нерешительности несколько раз почти губят все дело. В одной неудачной попытке теряются лучшие кадры — рабочий Федор, до конца отстреливавшийся из-за поленницы, но сраженный жандармами. Но в конечном итоге план реализуется. Православному студенту-мистику удается швырнуть самодельную бомбу в карету губернатора. Служителя Системы разрывает взрывом. Радостно и покорно, жертвенно и прекрасно, торжествующе убийца сдается палачам. Казалось бы, цель достигнута. Меч темного ангела упал. Тиран повержен. И в этот момент самому Савинкову, готовившему всю операцию, в голову приходит страшная мысль. Ему кажется, что "губернатор все еще жив". Конечно, жив. Дурацкая личность монархического чиновника, подонка и угнетателя — лишь маска. Сущность Системы не в нем, и даже не в Царе. Злой Демиург неуловим. Он — по ту сторону социальных марионеток. Достать его не так просто.

Страшное прозрение ведет Савинкова во все новые и новые политические группы. Он, ревностный сторонник свободы Труда, героический мститель за обездоленных и угнетаемых крестьян и рабочих, в какой-то момент приходит к белым, к «барам», которых он сам в свое время взрывал и резал десятками. Потом его влечет к фашизму, к Муссолини. Потом в большевистской России он обнаруживает свою близость к коммунистам. Смена политических пристрастий выдает в нем органического национал-большевика. Он по ту сторону узко партийных доктрин. Герой, преданный метафизической идее. Палладин Смерти. Холодный убийца с душой агнца.

Его Враг — за пределом обычных политических баррикад. Это — Система и ее скрытая сущность. Злой Демиург, тайный агент Отчуждения. Чтобы понять это, надо обойти весь политический спектр по кругу. Причем ценностью это станет лишь в том случае, если за каждый шаг будет заплачено кровью.