Читаем Танатонавты полностью

С другой стороны, я спрашивал себя, не решил ли Феликс исчезнуть специально. Он знал, что поддался «звездной болезни» и что понемногу сам разрушает себе жизнь. Я был совершенно убежден, что он больше всего на свете боялся потерять Амандину. Несмотря на все свои гулянки, он искренне любил ее, свою первую и неповторимую женщину.

Ближе к концу ему стало казаться, что он ее недостоин. С проститутками ему было легче. Он возвращался в свою исходную среду, среду посредственности, заурядности и бездарности. Красивая и утонченная Амандина его слишком впечатляла. Феликс думал, что не заслуживает столь славной и нежной жены.

«Прости меня». Таковы были его последние, жуткие слова, которые он оставил Амандине.

Человек года и даже десятилетия заслуживал похорон государственного уровня. Его телесная оболочка была погребена на кладбище Пер-Лашез, в великолепном мраморном мавзолее. На стеле была высечена надпись: «Здесь покоится первый танатонавт мира».

106 — МИФОЛОГИЯ АМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ

"Хитрый Обманщик, бог Койот, представляет собой один из наиболее любопытных персонажей мифологии североамериканских индейцев. Этот бог — выступающий в роли то дурашливого скомороха, то фиглярствующего циника, то расчетливого убийцы — зачастую изображается с огромным пенисом и внутренностями, обмотанными вокруг тела.

В своих шутках индейцы часто выставляют бога Койота в дураках. Великий Дух обычно разрешает ему совершать разные глупости и даже злодейства, в которые ему потом приходится вмешиваться, чтобы все исправить. Чаще всего Хитрый Обманщик воображает, что причиняет зло, но на самом деле его поступки приводят к ровно противоположному результату. Так, один махом, Хитрый Обманщик, маленький черт-соперник Великого Духа, вдруг становится намного менее зловредным, чем можно было подумать".

Отрывок из работы Френсиса Разорбака, «Эта неизвестная смерть»

107 — БИЛЛ ГРЭХЕМ

Жан Брессон стал вторым великим французским танатонавтом. После ухода Феликса Кербоза он предложил нам внедрить новые процедуры обеспечения безопасности, которыми он пользовался в своих каскадерских кинотрюках, прежде чем стать новой суперзвездой.

Так, например, у него возникла идея оборудовать стартовое кресло электронной системой, позволяющей мгновенное возвращение. Эта система функционировала на манер страхующего пояса. Перед запуском танатонавт программировал аппаратуру, например, на «кому плюс двадцать минут». В назначенный миг она наносила электроудар, который заставлял пуповину резко сократиться и тем самым вернуть танатонавта на землю.

Жан Брессон был настоящим профессионалом. На карте он очень точно показывал увиденные зоны, что позволило нам составить кроки в полном соответствии с его обсервациями.

Я воспользовался этим надежным пилотом, чтобы попытаться усовершенствовать свои «ракетоносители». Мы апробировали новую процедуру.

Вместо того, чтобы сразу вводить всю дозу наркотика, мы начинали с меньшего количества и подавали его постепенно. Я использовал «Пропофол» (100 микрограмм на кило веса в минуту), сопровождаемый морфином, диспергированным при возгонке в среде газа-носителя (поначалу в дифлюране 5-10%-ной концентрации, но затем мы достигли улучшенного результата с 5-15%-ным изофлюраном). И наконец, для стабилизации органо-соматической активности, производный валиума, «Гипновель» (0,01 мг/кг). Эти новые средства сделали полеты несколько более надежными.

К этому моменту мы уже были уверены, что любой человек — неважно кто — способен осуществить «декорпорацию», то есть выйти из собственного тела. Это просто вопрос дозировки. Но особенно хорошо мои составы воспринимал Жан Брессон.

Он продвигался вперед согласно своему собственному темпу и ритму. Он разведал участки «кома плюс восемнадцать минут двадцать секунд», «кома плюс восемнадцать тридцать восемь», «кома плюс девятнадцать десять». Он тщательно заботился о своей мускулатуре, о режиме питания, изучал свои биологические ритмы. Он пытался учесть все факторы, могущие повлиять на декорпорацию, например, температуру воздуха. (Наиболее успешные старты были проведены при 21°°С и среднем уровне влажности).

Перейти на страницу:

Все книги серии Танатонавты

Танатонавты
Танатонавты

«Эти господа – летчики-испытатели, которые отправляются на тот свет… Та-на-то-нав-ты. От греческого «танатос» – смерть и «наутис» – мореплаватель. Танатонавты».В жизнь Мишеля Пэнсона – врача-реаниматолога и анестезиолога – без предупреждения врывается друг детства Рауль Разорбак: «Кумир моей юности начал воплощать свои фантазии, а я не испытывал ничего, кроме отвращения. Я даже думал, не сдать ли его в полицию…»Что выберет Мишель – здравый смысл или Рауля и его сумасбродство? Как далеко он сможет зайти? Чем обернется его решение для друзей, любимых, для всего человечества? Этот проект страшен, но это грандиозная авантюра, это приключение!Эта книга меняет представления о рождении и смерти, любви и мифологии, путешествиях и возвращениях, смешном и печальном.Роман культового французского писателя, автора мировых бестселлеров «Империя ангелов», «Последний секрет», «Мы, боги», «Дыхание богов», «Тайна богов», «Отец наших отцов», «Звездная бабочка», «Муравьи», «День муравья», «Революция муравьев», «Наши друзья Человеки», «Древо возможного», «Энциклопедия Относительного и Абсолютного знания»…

Бернард Вербер

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза