Танец Чёрных мантий

— Уезжай отсюда как можно скорее, Мордимер, — сказал он, и в его голосе я почувствовал и страх, и злость. А может и толику зависти? — Забирай все деньги и уезжай. Я дам тебе рекомендательное письмо к епископу, только оставь нас в покое.

— Сделаю, как пожелаешь, Генрих, — я кивнул головой. — Желаю тебе счастья и благодарю за всё.

Он посмотрел более осмысленным взглядом. Вздохнул и поднялся с пола. Тяжело упал на стул. Пальцами левой руки он снова провел по губам, как бы проверяя, на своём ли они месте.

— Я также желаю тебе счастья, Мордимер. На самом деле. Несмотря ни на что. — Я почувствовал искренность в его голосе. — Хотя не изведаешь его ни ты, ни те, кто, к своему несчастью, окажутся на твоём пути…

— Отчего же? — воспротивился я.

Он не ответил, только перевёл взгляд на выжженный в дереве след ангельского пера. Потом посмотрел на меня.

— «Всегда опасно жалким размещаться меж молотом и жаркой наковальней»[21], — процитировал он фрагмент пьесы.

— Риттер, — бросил я машинально.

— Да, Гейнц Риттер, — ответил он. — Разве не гениальный поэт?

Я подошел к столу и сгрёб пухлый кошель с гонораром, полученным от Клингбайла.

— Прекрасный, — согласился я. — И жизнь моя также будет прекрасной. Когда-нибудь…

Он посмотрел на меня, и на этот раз в его взгляде я увидел сочувствие.

— К сожалению, нет — сказал он. — Пусть бы ты и хотел этого больше всего на свете. Будешь как пожар, Мордимер. Ты сожжешь всё, к чему приблизишься…

Я кивнул, не от того, что признал его правоту, но дабы знал, что я понял его слова.

— До свидания, Генрих, — я открыл двери.

— Прощай, — ответил он.