Танец Дилиаков

— Очень неразборчиво… Не могу… А вот дальше отчетливее: «шар с прозрачной дверью. Через эту дверь дилиак помог мне в шар войти. А потом дохнул на шар огнем, подбросил его. Летел я все выше и выше. Дилиак стал совсем маленьким подо мной, потом вовсе исчез. А земли дилиакские все дальше и дальше были видны… И вдруг! Правду говорил дилиак — круглый плод натии увидел я. Не успел хорошо рассмотреть, как начал падать вниз, вниз, вниз… К смерти я приготовился. Глаза плотно зажмурил. Не знаю, как получилось, но очнулся я опять на ладони у дилиака. Прозрачного шара не было, будто он приснился».

«Видел?»

«Видел».

«Что?»

«Круглый плод натии — земли ваши». Долго молчал дилиак, наконец произнес: «Расскажу я тебе все… Слушай. Когда-то не было на этом плоде натии ни людей Диору, ни Биору, ни Нару. Жили здесь совсем другие люди — очень умные и любознательные. Все они хотели знать, всюду побывать и все собственными руками сделать. Было у них много машин. Ты уже знаешь одну такую. Так вот, были у них различные машины, были и очень сложные, похожие на них самих. И когда-то эти люди, они называли себя Мейби, и эти сложные машины научились становиться очень-очень маленькими. Переселились они в иные земли, малые, словно зернышко Но просторно было им всем, ставшим совсем крохотными».

«Те земли были такие малые, как зернышко?»

«Не совсем. Они лежат в чашах чуть больших чем сорали. Но все люди Мейби и все машины поместились там свободно. Красивые это земли, но нельзя оттуда возвратиться. Нельзя снова стать большими. Но это никого не остановило. Все ушли. Осталось только несколько машин-дилиаков, чтобы присматривать за зернами Вечного Мейбомия, как ты присматриваешь за посевами сокро» …Дальше опять все стерлось… Неразборчиво… Тиридан, что здесь было написано?

— Не знаю, — голос Тиридана на родном языке звучал красиво и уверенно. — Не знаю. Это очень старая книга. Я тоже не все смог прочитать.

И Зоряна читала дальше:

«Почему он исчез?» — спросил я дилиака.

«Он не исчез. Просто на этом месте все видится не таким, каким оно есть на самом деле».

«А я могу увидеть зерна Мейбомия?»

«Ты хочешь увидеть?»

«Да».

«Но ведь я говорил тебе, что возврата оттуда нет. Ты помнишь? А если идти и не возвращаться то чем это отличается от смерти?»

Вот и все… Дальше снова неразборчиво… Это все что написано в книге Борукана.

— Жаль, Тиридан, что вы не показали эту книгу Андрею Астрагалу, сказал врач, сидя в глубоком кресле. — Очень жаль. Здесь значительно больше информации, чем в тех легендах, которые привез Андрей из прошлой экспедиции.

Вдруг включился в разговор брат Тиридана. — Вирдан. Он взял в свои руки черный прибор, и мы услышали его голос, молодой, красивый, с гортанными переливами:

— Я хочу сказать вам, что Тиридан не виноват. На Центурии о дилиаках говорить опасно. Того, кто говорит о дилиаках, считают… безумным.

— Почему?

— Много людей потеряло рассудок, кто хоть раз побывал на Плато Вечности. Здесь сознание растворяется.

— Но ведь вы, современные центуриане, уже достаточно много знаете об окружающем мире… Вы исследуете… И такое суеверие просто странно.

— Вилли, ты говоришь с ними, словно с членами экипажа, — перебил его Франциско Трелинг. — Не забывай, сколько столетий отделяют наши цивилизации. Кстати, в книге сказано, что возврата нет… А я не верю — не может быть! Такая высокоразвитая цивилизация не смогла обеспечить себе выход? Почему?! Всегда должен быть выход! — кричал Трелинг дребезжащим и раздраженным голосом. Глядя на экран, заметно было, как он осунулся за несколько часов.

— Трудно сказать, — задумчиво произнес Вилли Брет. — Я не специалист, но как врач, медик воспринимаю большинство процессов в природе как необратимые. И сама жизнь развивается только в одном направлении. Мы никогда не сможем повернуть свое развитие вспять, не сможем стать моложе… — Доктор говорил тихо, закрыв глаза, словно обращался сам к себе. — Я даже допускаю, что во время гравитационного коллапса происходит какое-то омоложение организма… Давно прошли времена, когда считали, что воздействие гравитационного поля просто раздавит, изувечит живые организмы. Теперь мы уже знаем, — организм при определенных условиях может переходить в качественно новое состояние под воздействием гравитационного поля. И я усматриваю сходство этого перехода с рождением. — Открыв глаза, Вилли Брет посмотрел на экран.

Трелинг рассмеялся, пытаясь беззаботным смехом усыпить свой страх, усталость и безысходность:

— Я бы этого не сказал. Особенного омоложения я пока не ощутил.

Вилли Брет, глядя на усталое осунувшееся лицо Трелинга, решил утешить его шуткой:

— Ты сейчас и впрямь напоминаешь мне новорожденного. Видел, какими они появляются на свет? Морщинистыми, изнуренными, порою аж синими, и похожи на крохотных старичков… А ты, Франциско, даже еще не родился, лишь выглянул одним глазом… И знаешь я тебе немного завидую…

Трелинг грустно улыбнулся с экрана.