Танец для живых скульптур

Фредди: "Living without, living without, living without you by my side..."

Мэгги наблюдает со стороны двери, император делает ему знак удалиться ему предстоит дипломатическая беседа с посланницей зноеобильного Лесбоса. Антиной повинуется, выразив полное понимание ситуации.

Я жду, что она зажмёт уши или перекривится, но посланница демонстрирует совершенное знание традиций мраморнопышной столицы. Я раздумываю, не сама ли это Сапфо?

Фредди: "I want, I want, I want to break free!"

Внезапно силы оставляют её, её губы сводит судорогой - так сводит ногу посреди открытого океана.

Я не успел отвернуться, и теперь уже поздно.

Комната взрывается вакуумной бомбой тишины.

Итак?....

- So, baby?..

- Что это значит?

- Что именно, бэби?

- Не называй меня так.

- Да, Леди?

- Почему ты ушёл? Что случилось? И даже не дал знать, что с тобой, где ты! Что произошло?

- Послушай, комната ещё шумит как раковина морем...

- Я вижу, ты не в настроении говорить.

- Слишком в настроении, чтобы говорить. Прости, Леди.

- И это всё, что ты можешь сказать?

- ....................

- Если ты начинаешь что-то, то... У тебя есть хоть какое-то понятие об ответственности? Элементарной!

- Я отвечаю перед Богом, мэм.

- Как же с тобой трудно... Но ты хоть сам понимаешь, что это просто непорядочно! Ты хочешь бросить всё, тебе надоело, ладно, но у тебя же есть обязательства, ты сам согласился на это...

- Бывает, человек рождается, а потом умирает. Бывает, наоборот.

- Но ты должен!

- Сколько я должен? Никому я ничего не должен.

- Да что ты о себе возомнил?

- Это я уже слышал.

- Ну, хорошо. Но как я-то теперь должна смотреть людям в глаза!

- А причём тут ты?

- Причём тут я! Действительно, причём тут я! Кто я такая? Зачем обо мне, вообще, думать? Пусть она сходит с ума, обзванивает весь город, ищет...

Она не может продолжать.

Я делаю жест, пытаясь остановить её. Она оборачивается.

- Неужели ты не понимаешь, что я...- делает она последнюю попытку, но не может закончить, и с жестом безнадёжности исчезает.

Я остаюсь на месте.

Дверь захлопывается, всколыхнув воздух запахом ветра.

Я догнал её у машины, она уже садилась за руль.

Я вцепился в дверцу и стал тянуть её на себя. Она хотела ехать, но я не хотел отпускать её.

Она вставила ключ зажигания, я выдернул его и сказал, что не отдам.

Секунду-другую мы боролись из-за него, а потом она просто вышла из машины и сказала, что пойдёт пешком. И она пошла по улице, а я ехал за ней следом.

Она сказала, что я могу ехать, куда мне угодно.

Я кричал ей: "Леди!"

Она не оборачивалась.

Я зарулил на тротуар, перекрыв его телом машины, но она обошла её и пошла по обочине. Я поехал по тротуару, и люди кричали мне, что я спятил, они метались, прижимаясь к стенам фасадов.

Она шла, не оборачиваясь.

Я развернул машину и стал пятиться перед ней на задней скорости.

Я едва не плакал, не зная, что же мне сделать, чтобы она простила меня.

Я никогда не видел её такой красивой.

А потом меня остановили и потребовали права, и Леди исчезла, я потерял её из виду.

Чей-то голос с гневным нетерпением спрашивал: "Где ваши права? Попрошу выйти из машины".

Я вышел.

Я сказал, что никаких прав у меня нет, а машину я угнал.

Всё было бессмысленным.

Я потерял её.

Хрустальная нить оборвалась, и меч обрушился на мою голову.

На другое утро меня выпустили, и я сразу же бросился к ней, но её дома не было.

Квартира была пуста.

Я ещё наделся, что она придёт, и думал о том, что скажу ей.

Она не пришла.

Всю ночь я не выключал свет, я сидел в кресле, не раздеваясь, и, едва задремав, просыпался и смотрел на часы.

Леди не пришла.

Мир умер, и я остался один в его мёртвых катакомбах.

Я в ужасе напился, потом в ужасе протрезвел и изо всех сил постарался взять себя в руки.

Я стал звонить по всем телефонам. Мне говорили о каких-то делах, я нёс всякую ахинею и на все лады извинялся, даже не пытаясь вникнуть, о чём они говорят.

Никто ничего не знал о ней.

Больше телефонов у меня не было.

Она исчезла.

Я пытался рассуждать разумно.

"Ничего не произошло",- твердил я себе.- "Когда-нибудь она должна будет вернуться. Нужно оставаться здесь и ждать её".

Я не мог больше оставаться на месте.

Я не мог писать, не мог ни о чём думать, я не мог перестать думать о ней.

Мэгги из кожи вон лез, пытаясь помочь мне. Он сказал: "Неужели ты не можешь без неё?"

А я сказал: "Я жил без неё, пока я её не знал. Можно жить без неё, но нельзя жить с этой раной".

Я и не предполагал, что всё может так страшно кончиться.

"Желающий сберечь душу, потеряет её",- так сказано в Библии. И какая теперь разница, правильно это, или нет!

День проходил за днём, невыносимость этого ожидания становилась настолько безмерной, что я уже мечтал о том чтобы сойти с ума, и тут же со страхом думал, не безумен ли я уже?

Я начал пить.

Сначала я пил в одиночестве, потом стал напиваться в незнакомых компаниях. Однажды с одной из таких компаний меня и загребли "до выяснения личности",- а я даже толком напиться-то не успел.

Я назвал телефон Мэгги.

Когда я увидел его, я подумал с неприязнью: "Какой он, однако, радостный".

Мне не хотелось видеть даже его.