Танец ее мечты

— Давай спустимся. — Его потянуло к этому шуму и суете незнакомых людей, чтобы отвлечься от того, что зрело внутри его.

— Давай. А вон и мои родные. — Ее волнение сменилось радостью, и она обвила рукой талию Рида. — Это папа. Видишь вон того худого невысокого мужчину, который что-то объясняет плотникам? Он прекрасно разбирается во всех тонкостях театрального дела. Может работать и директором, и хореографом, но это не для него. — Она с любящей улыбкой смотрела вниз. — Вот сцена, это для папы.

— А для тебя?

— Говорят, я больше всего напоминаю папу. А вон стоит моя мама. Видишь ту красивую женщину с малышом? Это она с моим племянником, Крисом. Вчера он заявил, что хочет стать осветителем, потому что они поднимаются на лифте. А рядом моя сестра Эбби. Правда, красавица?

Рид посмотрел вниз и остановил взгляд на стройной женщине с волнистыми белокурыми волосами. Хотя вокруг царил настоящий хаос, она выглядела необычайно довольной и радостной. Положив руку на плечо другому мальчугану, она показывала на зал.

— Наверное, она объясняет Бену, где они будут сидеть сегодня вечером. Но он больше радуется тому, что завтра они поедут в Нью-Йорк. У Дилана там встреча с издателем.

Рид видел, как Дилан нагнулся и, подхватив Криса, усадил себе на плечи. Мальчишка испустил вопль восторга.

— Чудесные мальчишки, — с невольной завистью сказала Мадди и осеклась. «У тебя и без того все хорошо», — напомнила она себе. — Идем поздороваемся.

Вернувшись на сцену, Мадди осторожно обошла лежащие на ней разноцветные пятна яркого света. Вечером они будут освещать ее. Услышав сигнал, она поспешно оттащила Рида в сторону: сверху торжественно опускался тяжелый, сверкающий бусинами занавес.

— Красиво, правда?

Рид внимательно посмотрел на веревки, унизанные тысячами крупных бусин.

— Да, очень эффектно!

— Мы используем его в сцене, когда я представляю себя балериной, а не стриптизершей, и, конечно, кружусь по сцене и падаю прямо в руки Джонатана. В театре — как и в мечтах — здорово то, что ты можешь осуществить все, что хочется. Когда они прошли мимо еще одного занавеса, Мадди услышала громкий голос отца:

— Будь я проклят, если это не Валентайн! — Фрэнк О'Харли, невысокий, худощавый и стройный, тепло обнял рослого и крупного Эдвина. — Моя девочка говорила, что вы финансируете эту пьесу. — Он откинул голову и восхищенно посмотрел на старого знакомого. — Сколько же прошло лет?

— Много, очень много! — Эдвин радостно пожал ему руку. — А вы нисколько не изменились.

— Просто вы стали чуть хуже видеть.

— И вы, Молли. — Эдвин нагнулся и поцеловал ее в щеку. — Как всегда, очаровательная и милая.

— Не верьте ему, зрение у вас в полном порядке, — успокоила его Молли, тоже целуя его. — Очень рада увидеться со старым другом.

— Я никогда вас не забывал. И знаете, Фрэнк, я по-прежнему завидую вам из-за вашей жены.

— В таком случае я не позволю вам снова поцеловать ее. А вот Эбби вы, наверное, и не помните.

— Одна из трех малюток! — Он взял в свои крупные ладони изящную ручку Эбби. — Невероятно. Которая из них?

— Средняя, — весело улыбнулась Эбби.

— Не вам ли я менял пеленки!

Эбби рассмеялась и повернулась к Дилану:

— Это мой муж, Дилан Кросби. Мистер Валентайн — старый и близкий друг нашей семьи.

— Кросби! Я читал ваши работы. Кажется, над одной из ваших книг вы работали с моим сыном?

— Верно. — Ощутив в своей руке теплую ручонку Бена, Дилан ласково сжал ее. — Вы как раз уезжали, поэтому мы и не встретились.

— И внуки! — Эдвин еще раз взглянул на Фрэнка и Молли, потом присел на корточки перед ребятами. — Какая симпатичная парочка! Будем знакомы. — Он серьезно поздоровался с каждым мальчиком. — Вот еще о чем я так мечтаю, Фрэнк.

— Я люблю этих чертенят, — подмигнув мальчикам, признался Фрэнк. — К следующей зиме Эбби собирается подарить нам еще одного.

— Поздравляю! — Эдвин не смог скрыть свою зависть, но искренне радовался за них. — Если у вас нет других планов, я приглашаю всех на обед перед шоу.

— Мы же О'Харли, — напомнил ему Фрэнк. — А значит, никогда не строим незыблемых планов. А как поживает ваш сын, Эдвин?

— Прекрасно. Вообще-то он… Ну да, вот он. С вашей дочерью.

Фрэнк обернулся и в пятне света увидел Мадди, которая держала за руку высокого худощавого красивого молодого человека. И увидел ее глаза, теплые, сияющие и чуточку неуверенные. Его девочка влюблена! Сердце у него дрогнуло от боли, смешанной с радостью. Он растрогался, когда Мадди переплела свои пальцы с его.

Она представила отцу Рида, и он бросил на него проницательный взгляд, желая убедиться в правильности выбора своей дочери.

— Значит, сейчас вы — глава «Валентайн рекордс», — заговорил Фрэнк, сразу ухватив быка за рога. — Ну и как идут дела, хорошо?

— Надеюсь.