Танец с мечами

– Я действительно хочу быть рядом с ним, и мне сейчас до чертиков больно и хочется плакать, но он должен понять, что уродом себя считает только он сам, иначе – это его когда-нибудь разрушит.

– Он боялся, как ты отнесешься к тому, что про ваши отношения станет известно, – посчитал нужным поставить меня в известность Алэр.

Кивнув головой, молча направилась к общежитию.

Каменная дорожка петляла, а деревья и кусты создавали иллюзию уединения…

Все случившееся опять выбивало из только наезженной колеи, судя по появившимся татуировкам, в этот раз Макер не ошибся на счет частички.

Что такого с ним случилось, что он стал считать себя уродом, неужели только из-за шрамов, но это глупо!

Разве он не видел себя в зеркале?

Так хотелось спустить все на тормозах и снова очутиться с ним рядом, почувствовать объятья сильных рук.

Это что же получается, испуганно замерла я на месте, я знаю его всего лишь больше десяти часов, а такое ощущение, что прошло не меньше месяца!

Как такое возможно, как можно так сильно скучать по человеку, которого ты практически не знаешь?

В груди все сильнее нарастало чувство пустоты, сердце щемило от боли, и чувство чего-то потерянного не давало покоя.

Подул легкий летний ветерок, холодя мокрые щеки…

Это что, я плачу?

С недоверием уставилась на пальцы, намокшие от прикосновения к щеке.

Сжав зубы, продолжала идти, не замечая ничего вокруг. Сердце безумно колотилось, хотелось забиться в самый темный угол, где никто не увидит и громко разрыдаться.

Толкнула дверь с нужным мне номером и шагнула в светлую маленькую комнату, тут же попав в объятия зареванной Лиоры.

– Нашлась, слава богам! – всхлипывала она, продолжая меня обнимать. – Где ты была, что случилось?

Наконец, перестав меня сжимать, она отступила, давая мне спокойно вздохнуть.

– Нисса, почему ты плачешь?

– Все хорошо… – прошептала я, пытаясь ее успокоить.

Было настолько плохо, что я, не обращая внимания на вопросы Лиоры, подошла к первой попавшейся кровати и, рухнув на нее, зарыдала еще сильнее…

Сердце уже болело так, что невозможно было сделать глубокий вдох, рыдания сотрясали все тело, а пустота в груди и чувство потери чего-то очень важного – даже жизненно необходимого – росли с каждой секундой.

Отчаянно вцепившись в подушку, из последних сил старалась оставаться на месте.

Безумное, всепоглощающее желание встать и бежать…

Куда, зачем?

Господи, да что же такое со мной происходит!

Воздуха катастрофически не хватало, где-то на заднем плане слышались крики и ругань, голова взорвалась дикой болью, заставляя глухо стонать.

Внезапно спину обожгло огнем и, не выдержав боли, тело изогнулось, сильнее вжимаясь животом в кровать.

Кто-то кричал, боль в спине становилась все сильнее, постепенно перекидываясь и на руку.

Темнота сменялась светом и новой болью, нет, пожалуйста, я больше не выдержу этой боли, и темнота поглощает сознание, даря столь долгожданный покой.

Снова свет, сквозь обжигающую боль прорывается голос, отдаваясь яркими вспышками в голове, тело бьётся в агонии, пока чьи-то руки не прижимают его к постели, даря тепло и освобождая от боли.

Вздох облегчения срывается с губ, пока тело медленно, словно еще не веря, начинает расслабляться, неужели все закончилось?

Хотелось зарыдать от облегчения, никогда не думала, что буду так счастлива, как в данный момент.

– Почему вы сразу мне не сообщили? – властный знакомый голос.

Руки исчезают с тела, и боль снова сводит с ума, заставляя мечтать о смерти, проваливаясь в темноту.

Открываю глаза, яркий слепящий свет, и тело сразу же напрягается в ожидании боли.

– Нисса, все хорошо, я рядом, больше не будет боли, – шепчет до боли знакомый голос прямо над ухом.

И я – верю.

Слезы наворачиваются на глаза.

– Все закончилось, все закончилось, – шепчут мои губы, захлебываясь громким всхлипом.

Сильные руки сжимают моё обнаженное тело, лежащее на широкой твердой груди.

Что со мной случилось, где я нахожусь, почему раздетая?..

Еще множество вопросов крутилось в голове, пока я изучала обстановку.

Типично мужская спальня в темно-коричневых и кремовых тонах, шторы задернуты, создавая приятный полумрак, большая массивная кровать с круглыми столбиками по краям и темным балдахином.

Внезапно нахлынувшее чувство вины, настолько сильное и острое, что дыхание на мгновение перехватывает.

– Девочка моя, прости меня, если сможешь, я знал, что ты не сможешь без меня – теперь уже не сможешь! – знал, что будет плохо, и ты вернешься, но я даже не представлял, что все будет настолько ужасно, я мог тебя потерять! Прости меня, прости… – шептали его губы, целуя моё лицо, губы, шею и плечи после каждого сказанного слова.

Вроде бы надо разозлиться, или хотя бы задать пару вопросов, но все, о чем я могу сейчас думать, это губы, целующие шею, это руки, сжимающие моё тело.

Возбуждение пронзило тело миллионами мелких игл, впиваясь в кожу, проносясь обжигающей волной по венам, напрочь смывающей все мысли и вопросы. Есть только я, он и наши губы, сливающиеся в безумном и страстном до боли поцелуе. Тяжесть тела, переплетенные пальцы рук.