Танец с удачей

У него самого они были карие, волосы походили на солому, а нос картошкой довершал облик. Вполне обычный фермер, только жестковатые черты лица портили впечатление, придавая суровый вид.

Гепард отмалчивался, и отдуваться приходилось Сове. Тот рассказывал, что к поездке принудила сделка, идут они из Вердила в Ланметир, где им предстоит забрать товары. В общем, простые торговцы, дождавшиеся окончания зимы и вернувшиеся к работе. Элрид тут же принялся расхваливать таверну «На распутье».

— В городе найдутся таверны побольше и побогаче, но там цены загибают такие, что хватит только на пустую кружку. А вот для простых путников На распутье самое то. Там тебе и кружка вина, и горячая еда, и мягкая постель. А за дополнительную плату найдется, кому эту постель согреть, — громким шёпотом добавил Элрид, подмигнул близнецам и расхохотался.

На другом берегу Сова протянул паромщику золотой. Элрид замялся, но всё же взял монету.

— Давно река из берегов вышла? — спросил «торговец».

— Да уж с дюжину дней. — Элрид задумчиво почесал в затылке. — Да, никак не меньше. Как снег растаял. Морозы в этом году долго стояли.

— А переправы поблизости есть, кроме твоей?

— Есть, и много. Две вверх по течению, ещё одна вниз. Но я живу ближе всех, поэтому почти все переправляются здесь.

— Тут не проходил отряд, человек двадцать-тридцать?

Элрид потянулся было к затылку, но сразу замотал головой.

— Нет, как река разлилась, заходили только двое. Первый торгаш с телегой. Всё кричал, что б горшки ему не побили, три раза пришлось возить, пока всё не переправили. Второй чудак в балахоне на захудалой лошади.

— И давно этот чудак переправлялся?

Гепард даже не стал уточнять деталей. Голос звучал совершенно обычно, но Элрид искоса посмотрел на него и помедлил, прежде чем осторожно ответить.

— Да уж дней пять назад. Тоже золотым расплатился.

— Благодарю, — кивнул Сова.

Паромщик ответил тем же и поторопил на парней, чтобы тащили плот обратно.

— Пять дней, — повторил Сова, когда она отъехали от пристани. — Может, он всё же не связан со случившемся в Визистоке.

— Это силт ло-то? — Гепард всегда произносил силт ло так, словно это оскорбление. — У них свои пути. Не удивительно, что он прибыл сюда настолько раньше нас. Мне интереснее вот что — зачем пользоваться переправой? Он вполне мог обойтись чем-то из своего паучьего арсенала. Сил на это нужно чуть, и следов не останется.

— Может, решил не прятаться? На нужный след нас направили. Теперь бежит впереди, хвостом виляет, ближе заманивает. Зачем — не столь важно. Как нагоним, можешь спросить лично.

— Сомневаюсь, что тогда найдётся время и желание для разговоров, — буркнул Гепард.

Никакой таверны поблизости не нашлось, и близнецы заночевали под открытым небом. В лесу неподалёку насобирали сушняка, и Гепард уселся поджаривать на костре ломтики вяленой баранины.

— Сейчас бы ещё кровать для полного счастья, — мечтательно протянул он, поворачивая мясо над огнём.

— И чтобы было кому её согреть? — ехидно спросил Сова.

Гепард ответил ему долгим мрачным взглядом.

— Ладно, ладно, признаю. — Сова попытался придать лицу виноватое выражение. — В этот раз перегнул.

Аларни редко сходились с людьми. Зверь внутри постоянно напоминал, что они разного вида. Да и память о жизни в теле животного тоже этому способствовала.

Сгоняя то и дело наползающую улыбку, Сова достал дневник.