Танец стихий

И с этой грандиозной мыслью я, чмокнув спящую старушку в лоб, устроилась на одном из диванчиков холла. Сон накрыл, словно грозовая тучка солнце: быстро и незаметно.

На утро я первым делом порадовалась лучикам оранжевых солнышек, пробивающимся сквозь романтичные кружевные занавески: раз Роже не умеет теперь радоваться жизни, я буду делать это за двоих. Старушки на том месте, где я ее оставила вечером, уже не было, так что пришлось поискать Марвию. Ведьма обнаружилась во дворе, где давала поручения полуголым девицам, затеявшим генеральную стирку. Оставив старую женщину развлекаться, строя из себя грозную начальницу, я направилась на поиски цвака.

Маг стоял на том месте, где вчера мы с Роже любили друг друга. Точнее, любила я. А этот гад проверял, «есть ли еще боль в его сердце». Так вдруг я вспомнила способность цваков ощущать эмоции и намерения других существ. И хоть раньше это ему не очень-то помогало, сейчас сердце мое сжалось в страхе: я не готова была поделиться ни с одним живым существом событиями этой ночи.

– Привет, – как можно спокойнее сказала я. – Ищешь трупики жестоко убиенных мною краков?

– Думаю, – нервно буркнул цвак, обхватив голову так, словно она сейчас развалится на части, стоит ему опустить руки. – Я не спал всю ночь, что-то не дает мне покоя. Я ходил, проверял свои чары: насколько глуха защита, насколько далеко ищейки мицара. Все нормально внешне. Но тревога не отпускает меня.

– Забудь, – легко махнула я рукой, присаживаясь на невысокий плоский осколок скальной породы. – Это не твоя битва и не твои проблемы. Так что и решение принимать не тебе.

– Я так и знал, – пробурчал он, пряча глаза. – Но до последнего надеялся, что ошибаюсь. Вот почему ты вчера устроила мне допрос с пристрастием. Только не говори, что решила вернуть мицару чувства…

– Типа, это невозможно? – я насмешливо изогнула левую бровь.

– Типа, это сразу прикончит его, – скопировал мои интонации цвак.

Полюбовавшись немного ужасом на моем лице, маг продолжил:

– Ты думаешь, это прихоть силы – лишить существо чувств? Нет, это суровая необходимость. Это не стихии, Мел. Стихии подчиняются тебе, но они живут вне тебя, поэтому ты остаешься самой собой. И твоя сила дремлет до поры до времени, когда станет необходима. А ты представь себе мешок, куда пихают камни до тех пор, пока не треснет ткань и все повалится наружу. Существо точно такой же вот мешок с силой. Только отличие в том, что роль мешка играют эмоции. Роль сдерживающего фактора, своеобразного уровня, выше которого существо просто не выдержит. Это не так-то просто – ощущать в себе столько силы. Но фокус в том, что сила может сжиматься до удивительно малой величины и вместит существо ее больше, чем даже если собрать всю магию Кеприи. Конечно, с условием, что сдерживающего фактора, эмоций, уже не будет. Иначе существо просто разорвет изнутри… примерно так, как ты проделала с магом, наславшим на цваков проклятие. Помнишь?

И цвак передернулся от омерзения, словно картинка встала перед его глазами.

Я побледнела:

– То есть, ты намекаешь, что тот маг тоже был мицаром? – прошептала я.

– Вряд ли, – засомневался маг. – Ну, может, был на пути к этому. Подслушанный тобой разговор может многое означать. Может, он хотел завоевать Хранителя, возможно – просто защитить, подчинив себе ее мир. В любом случае, твои чувства, твоя любовь, воплощенная в стихиях, привели к печальному результату… печальному для него, разумеется.

– Как все запутано, – теперь я обхватила голову: черепушка уже тихо гудела и намекала, что еще толика информации, и она за себя не отвечает. – Но если не вернуть Роже к нормальной жизни, что я еще могу сделать? Каким образом мне все исправить?

– Мицар еще не означает конец мира, – пожал плечами Ллер. – Значит, Хранитель не против его существования. Но я знаю, что мир идет к своей гибели, и этот день все ближе. Откуда придет беда – неизвестно, у меня просто предчувствие…

– Цваковский маг прав, – пробубнила старуха, вперевалочку приближаясь к нам. – Конец близко, девочка. Мои дзеты твердят об этом со дня, когда ты исчезла. И выход показывали только в твоем возвращении…

Ну вот, я немного огорчилась, поскольку образ подруги, ожидающей тысячу сот моего возвращения, разрушился карточным домиком. Хотя, беспокоясь о существовании мира, Марвия не перестала быть моей подругой.

– Любопытно, – мрачно подытожила я. – Значит, мир все-таки в опасности. Но Хранитель почему-то бездействует…

– Понятно, почему, – ухмыльнулась ведьма, усаживаясь прямо на землю и метая свои разноцветные дзеты. Она потянула меня вниз и почти потыкала носом в выпавшую фигуру, словно я понимала что-то в этом. – Любовь! – авторитетно заявила она. – Хранитель на седьмом небе от счастья и совсем думать забыла о своих обязанностях.

– А другие Хранители? – уточнила я, с интересом следя за ловкими руками ведьмы: та снова раскинула дзеты.

– Других нет, – отрицательно качнула головой Марвия.

– Не может быть! – воскликнула я, – попытайся еще раз.