Танец змей

Бесконечные акры охотничьих угодий, огромная усадьба, несколько коттеджей для гостей… все это для меня одного, и все это требовало ухода. Я не знал, что буду делать со всем этим – да и с собственной жизнью. Убежден я был лишь в одном – решать этот вопрос я буду не сегодня. Не стоило даже думать об этом, пока моя правая рука полностью не срослась. Меня осмотрели несколько докторов, но никто из них не дал советов лучше, чем Белена и Дубик. Покой творил чудеса, но я уже понимал, что запястье будет ныть каждую зиму до конца моих дней.

Я бросил взгляд на обрубок Макгреева пальца и подумал, что все-таки легко отделался.

Я вздохнул.

– Поди прочь, я хочу одеться. Покажу тебе угодья. Вернешься к Старому Вонючке[24] завтра.

– Ладненько. А я пока телеграмму Джоан отправлю. Она с ума там сходит, переживая за тебя.

– Правда?

– Ага. Она для тебя даже сконы передала, но… в общем, если однажды встретишься с ней, скажи, что было умопомрачительно вкусно.

Он вышел, прежде чем я нашелся с ответом.

Я собирался одеться, но кофе все еще был горячим, и я решил, что Девятипалый может подождать еще пару минут. Я сидел в кровати, неспешно прикладываясь к ароматному напитку, и наслаждался видом на белые поля. Но вдруг…

Что-то пошевелилось.

Я решил было, что это проделки моего воображения, но тут оно пошевелилось снова.

Маленький черный силуэт восседал на голых ветвях ближайшего дуба.

У него были крылья.

Теперь, когда доктор Клоустон снова был на месте, жизнь в лечебнице для душевнобольных почти вернулась на круги своя.

Он провел на окраине Эбердина еще пару недель, хотя инспектор Макгрей давно возвратился из своих загадочных похождений. Однажды в Эдинбург явилась заносчивая сестра Дженнингс и потребовала отчета. Она почти ничего не рассказала – и вообще провела в лечебнице немногим больше часа, после чего вернулась к доктору с сообщением, что с виду все в порядке. Доктор Клоустон приехал через пару дней, а вместе с ним – несколько пациентов из клиники на Оркнейских островах. Ко всеобщему удивлению, среди них была мисс Макгрей.

Тогда-то и началось неладное.

Во-первых, как-то раз посреди ночи явилась посетительница.

– Вообще-то мы не разрешаем визиты в такой поздний час, – сказала Кассандра Смит, прикрывая пламя свечи от ветра. – Но доктор Клоустон позволил сделать для вас исключение.

Фигура в плаще с надвинутым на лицо капюшоном кивнула и зашагала вслед за ней.

Их поступь эхом отдавалась в темном коридоре, смешиваясь с приглушенными стонами местных обитателей.

– Благодарю вас за это, – сказала посетительница. – Простите, что вам пришлось ждать меня допоздна.

– Не переживайте, – ответила старшая медсестра, хотя глаза у нее слипались, а спина болела. – Я, знаете ли, все понимаю.

Ей очень хотелось увидеть, как воспримет эти слова посетительница, но та отвернулась – плащ с капюшоном по-прежнему скрывал все ее жесты.

Они достигли последней двери по коридору, и старшая медсестра повернула ключ в двери, стараясь производить как можно меньше шума.

– Вы ее запираете? – изумленно спросила посетительница.

– Да, ради собственной безопасности девушки, – слегка покраснев, ответила Кассандра.

Несмотря на поздний час, они обнаружили Фиалку подле окна. Как и всегда, она смотрела на заснеженные сады, слабо освещаемые фонарями лечебницы.

Посетительница забрала свечу у Кассандры и нерешительно приблизилась к девушке.

В этот момент из коридора донеслись неразборчивые крики. Кассандре хотелось бы проигнорировать их, но поступить так она не могла. В ее работе секунда промедления могла стоить пациенту – или санитару – жизни.

– Мне нужно узнать, в чем там дело, – сказала она. – Вы… не против?

Посетительница, силуэт которой вырисовывался в сиянии свечи, даже не обернулась.

– Разумеется, нет. Со мной все будет в порядке.

Кассандра ушла, и посетительница, подойдя к маленькому столику, возле которого сидела Фиалка, достала из кармана коробочку, перевязанную розовой лентой.

– Тут сладкая помадка. Кажется, твоя любимая.

Как и ожидалось, девушка никак не отреагировала.

Посетительница опустила прелестную коробочку на стол – рука в перчатке дрожала.

Из окна, приоткрытого лишь на дюйм, тянуло ледяным сквозняком.

– Я, пожалуй, его закрою…

Посетительнице потребовались некоторые усилия, чтобы опустить приподнятую раму, но та в конце концов закрылась с громким хлопком.

Увидев едва заметную перемену в лице Фиалки, посетительница отступила. Была ли то благодарность?

В комнату снова вошла Кассандра Смит – она раскраснелась сильнее прежнего.

– Прошу прощения… Доктор Харланд говорит, что вам здесь быть не следует.

– Что?

– Я сказала ему, что доктор Клоустон это разрешил, но он задает вопросы и…

– Не волнуйтесь, мисс Смит. Последнее, чего мне хочется, – это доставлять вам неприятности. Сейчас действительно поздно.

– Простите, – повторила Кассандра. – Вы проделали такой путь…

Посетительница лишь вздохнула, когда медсестра забрала свечу. Казалось, в комнате стало теплее.

– Я еще вернусь, – сказала посетительница и, склонившись, поцеловала Фиалку в висок. Их глаза, хоть и совершенно разной формы, были одного оттенка карего.