Танго нуэво

– Не надо, пожалуйста. Мерче просто запрут дома. И Треси может тоже прийти сама, просто в удобное для всех время. Пожалуйста. У нее тетка – такая кобра, узнает, что племянницей полиция интересуется, вообще загрызет. И родители шипеть будут.

– Может, и не мешало бы дома посидеть? – ехидно поинтересовался тан Вальдес.

Феола пожала плечами.

– Тогда бы эта тетка и дальше вам голову морочила.

– Без вас бы разобрались. А сейчас… это все же бабушка Мерседес.

– Я вижу, как она внучку любит, – фыркнула Феола. – Ни фотографии, ни еще чего…

Серхио посмотрел на девушек, которые держались за руки. Обе были потрясены увиденным, но уже оттаивали. Треси всякое повидала за свою жизнь, Мерседес пришлось сложнее всех, и то… сомнительно.

Наталия хоть и была ее бабушкой, но общалась с внучкой раз в год, и то кое-как. Придет, посмотрит, уйдет. Ласку и любовь Мерседес получала от Веласкесов, к ним и тянулась. Хотя когда при тебе такое устраивают…

Все равно проблемы будут. И кошмары, наверное, будут. А может, и нет. Пройдет, да и забудется, заслонится новыми впечатлениями.

– Хорошо, – решил не добавлять девушкам негатива Вальдес. – Сеньорита Веласкес, сеньорита Наранхо – сейчас приедет полиция, и я отправлю вас домой. С сопровождением. Нет-нет, не переживайте, вас просто проводят, чтобы все было в порядке, домой заходить не будут и на глаза лезть тоже. Доведут до места и уйдут.

– Спасибо, тан Вальдес, – в один голос сказали девушки. – А Фи?

Серхио хмыкнул.

Кажется, девушки решительно подружились. Если они сейчас спрашивают не о своих проблемах, а о подруге. Это хорошо. Говорят, женской дружбы не бывает?

Вранье! Еще как бывает, особенно если девушки не делят ни мужчин, ни деньги. А здесь и сейчас они ничего не делят. Хорошо бы так и дальше было…

Серхио стянул с кресла накидку и прикрыл труп. А потом не удержался.

– Ритана Ксарес…

– Можно просто Феола.

– Феола, а что у вас за магия?

– Я огневичка. Немного.

– Понятно…

Серхио очень хотелось покопаться в шкафах и бумагах покойной. Ну просто очень-очень. Но пришлось удержаться. Потерпит он до приезда полиции, немного уже осталось. А пока можно и светскую беседу.

– Сегодня отличная погода, не правда ли?

* * *

Отличная погода стояла и в Лассара, Тони полусидела-полулежала в кресле на лужайке, неподалеку носились и от души визжали дети. Эрнесто устроился рядом так, чтобы касаться руки супруги. И с улыбкой оглядывал Лассара.

Да, когда-то здесь было совсем не так. Разруха, запустение, одиночество.

А сейчас?

Сейчас это – дом. Живой, уютный теплый… и он сам помог ему таким стать.

Пришлец? Примак?

Может, еще поглупее какие слова подберете? Эрнесто ни на секунду себя таким не считал. Он просто стал одним из Лассара, и это отлично. Это и его дом. И его жена, дети… ему здесь хорошо и уютно. И старый замок отлично принял некроманта.

Фамилию Риалонов будет продолжать Амадо, а Эрнесто ни о чем не жалел. А еще, в отличие от многих, он понимал, что счастье – это тоже работа. Вот как у садовника.

Есть у тебя яблоня, и яблоки она дает шикарные. Но ведь за ней ухаживать надо! Поливать, окучивать, или что там с деревьями делают? В этом Риалон не разбирался, но точно знал, само по себе ничего не делается. Если ты соизволяешь, в лучшем случае, пару раз в год эту яблоню полить – не жди хорошего урожая.

Вот и с любовью так же.

Надо каждый день вкладывать и вкладывать тепло, чувства, отношение… да, надо и красивые слова говорить, но надо же и дела делать! Эрнесто не уставал повторять жене, что любит ее. И в то же время – он оплачивал ремонт Лассара, он разговаривал с рабочими, он…

Тони только обстановку комнат продумывала.

А как иначе?

Она уже ребенка ждала, ей вредно было волноваться, поэтому жена оставалась в столице, под тщательным присмотром, а он мотался между столицей и Лассара. И до рождения ребенка, и полтора года потом…

И ведь справился!

И принял, полюбил Лассара. А эта земля приняла его. Так что – все было сделано не зря.

Под рукой шевельнулись тонкие пальчики супруги. Сейчас они отекли из-за беременности, но Эрнесто это не смущало. Жену он любил, и продолжал бы любить, даже обмажься она грязью. По уши.

– Что-то не так, солнышко?

Тони посмотрела на мужа. Подумала пару минут, прикусила губу.

– Не знаю. Понимаешь, вроде бы все хорошо, а предчувствие у меня такое… не слишком приятное. Словно где-то гроза будет.

– Не у нас?

– Вроде бы нет.

– Попробуй подумать о себе… нет?

– Нет.

– О ребенке?

– Тоже все в порядке.

– Тогда… Долорес, сеньор Хуан, Шальвейн, Паула, дети, племянники… Амадо, Альба…

Тони сдвинула брови.

– Да… мне кажется – да.

– Вальдес?

– Тоже.

– Столица? Твой магазин?

Тони развела руками, показывая, что не знает. Вроде бы и оно, но… нет точных определений. Просто – предчувствие. То, которым не пренебрегают некроманты.

– Я телефонирую сыну. И Вальдесу тоже.

Тони чуточку расслабилась.

– Спасибо, родной мой. Может, ты…

Эрнесто сдвинул брови.

– Я. Никуда. Не. Поеду.