Танго с манекеном

Бульвары, парки, памятники, особняки, жонглеры, уличные музыканты – все это для кого угодно, кроме парижан. Для них это – повседневность. Жесткая, монотонная, часто дождливая и промозглая среда обитания. Праздник Парижа – для визитеров.

Это та цена, которую приходится платить за жизнь здесь. Парижан занимает быт, и их мечта – тихий дом в спокойном сельском уголке, где на склоне дней можно будет, ловя рыбу, вспоминать на пару с соседом славное прошлое и критиковать современное устройство мира.

Ты способен грезить об этом?

Вот видишь, ты не парижанин.

Приезжий может быть эксцентричным, он может быть выскочкой, он не способен вписаться в установленные рамки, он в любом случае столь дурно воспитан, что ничего уже не изменишь – он выпрыгивает из них. Он настолько безнадежен, что его даже не осуждают. Просто не пускают внутрь и этим же – выталкивают еще больше.

Это эффективно – если у тебя самого не хватит сил, тебя заставят выйти из рамок.

Как в любом механизме, здесь в цене логика и рациональность. Все выверено по среднему показателю Нормы, нормальности. Это обязательный критерий для всех местных жителей. Именно нормальность – их основное достоинство. Спокойнее, не нужно высовываться! Это по меньшей мере неприлично и даже опасно. Каждый знает свое место и не должен стремиться к его изменению, потому что это привело бы к неполадкам во всем механизме.

Парижане не должны отвлекаться на новое, обладать фантазией, уметь видеть необычное… И они не обладают этой способностью.

Без них не будет работать Машина Желаний.

Город – ее плоть, они – ее кровь.

В отличие от тебя, для них измененное состояние сознания – неисправность.

Абсолютная нормальность самого ненормального из городов…

Миру вообще проще с одинаковостью. Ему нужно очень немного тех, кто отличается. И Париж отбирает единицы. Все обставлено так хитро и мягко, что не прошедшие селекцию даже не узнают о ней.

Тем из гостей, кто послушно поднимается на Эйфелеву башню, застывает на площадях, сверяясь с туристическими путеводителями, а вечером в кабаре аплодирует стареющим старлеткам, десятилетиями исполняющим один и тот же спектакль – Париж непременно дает утешительный приз. Тем, кто добросовестно опустошает кредитки спутников в бутиках Сент-Оноре, а потом томно ужинает у Дюкаса, – всем им гарантирована расхожая награда маленького понимания Парижа, ограниченного его фасадом. Она называется «Увидеть Париж и умереть».