Танго втроем

– Она пришла и начала скандалить.

– А вы?

– А я послушала-послушала и собралась домой. Когда уходила, они ссорились, – про мороженое я решила пока Диме не говорить.

– А потом куда вы пошли?

– Домой, вышла от Алика в полседьмого и через час уже была дома, мама может подтвердить.

– Проверим! – строго сказал Дима, вообще он был ужасно важный.

– Дима, но вы хоть можете мне сказать, как ее убили?

– Вопросы здесь задаю я, – начал было он, но, взглянув на мое лицо, смягчился: – Ее нашли у себя дома в субботу утром, на теле пять ножевых ран.

– Господи! А почему вы ко мне-то?

– Румянцев на допросе не сказал про вас ничего, но вас видели соседи там, у него, так что хорошо, что вы сами признались, что у него были.

– А вы его… арестовали?

– У него стопроцентное алиби на весь вечер пятницы.

«Опять алиби!» – пронеслось у меня в голове.

– Ну ладно, я пойду, вас еще следователь на допрос вызовет. – Дима побежал докладывать начальству, а я присела на скамеечку на детской площадке, мне было плохо.

Все ясно, это Алик убил их всех! Не может быть такого совпадения, не может. Но тогда, значит, он ненормальный? Шизофреник или кто там еще? И опять у него алиби! Но что же мне-то делать, мне же никто не поверит, подумают, что я сама ненормальная. Я вскочила с лавочки и побежала, сама не зная куда.

– Марина! – окликнул меня незнакомый голос.

Это был Алик. Стоит веселый и довольный, улыбается даже.

– Мы с тобой, наверное, разминулись, я уж и к институту бегал. Пойдем скорее, там уже все началось, а то шампанского не хватит, – сказал он, смеясь.

В полной прострации я почему-то позволила ему взять себя за руку и отвести к зданию его фирмы. Еще внизу у входа нас приветствовал кто-то в костюме невообразимом, состоящем из надутых зеленых шаров. У входа я немного опомнилась и попыталась уйти, но Алик меня не пустил. Мы поднялись на пятый этаж, там уже шел дым коромыслом, костюмы были самые разные, вот медведь, вот петух с огненным гребнем.

Все помещения фирмы были разукрашены разноцветными гирляндами, лампочками и чем-то блестящим. Сотрудники вырядились, кто во что горазд – двое шотландцев в клетчатых юбках, индеец в боевой раскраске и головном уборе из перьев, девушки – вообще в немыслимых костюмах, одна оделась папуаской, вернее, не оделась, а разделась и намазалась чем-то коричневым. Играла зажигательная музыка. Я прислонилась к стене в изнеможении. Алик на минутку отлучился и вернулся с двумя бокалами шампанского.

– За что выпьем, Мариша? Поскольку я молчала, он добавил:

– За твое здоровье!

– А ты не хочешь выпить за упокой своей жены? – медленно произнесла я, наблюдая, как меняется его лицо, как исчезает улыбка и гаснет веселье.

Однако мой обличающий взгляд он встретил твердо и сказал:

– Я не хотел тебе говорить сейчас, чтобы не испортить настроение.

– Спасибо, мне уже сообщили. Опер приходил и все мне рассказал.

– Я не говорил им, что ты была у меня в пятницу, чтобы у тебя не было неприятностей.

– А, может быть, чтобы у тебя не было неприятностей?

– О чем ты, Марина? – Он смотрел на меня, искренне недоумевая, так что я просто озверела.

– Зачем ты ее убил? – проговорила я слишком громко, так что он поморщился.

– Тише, Марина, тише. С чего ты решила, что я ее убил? Разве я похож на убийцу?

– Ты не похож на убийцу. Ты похож на толстого закомплексованного ненормального психа, ты он и есть.

– Что с тобой? – спросил он с испугом, но меня уже понесло.

– Ах, бедный мальчик, он такой ранимый! Его все обижают, а он не может за себя постоять. А бедный мальчик весом сто килограмм молчит, бледнеет, потеет, а потом – раз! – и выбрасывает свою стерву-начальницу из окна. А потом этот парень из гаража, Иван. Подумаешь, гараж не поделили, тот, конечно, тебе нахамил, ты опять молчишь, потеешь и тем же вечером режешь его ножом в подъезде! И с Лифаревым такая же история!

– Но, послушай, что ты говоришь! – Он схватил меня за руку.

– Не прикасайся ко мне! – взвизгнула я и выбежала на лестницу.

Алик бросился за мной.

– Марина, при чем тут Лифарев, я даже не знал, что он убит!

– Я тебе не верю! И то же самое с твоей женой! Она, конечно, стерва, но почему ты не боролся с ней в открытую? Почему ты всегда только молчишь, а потом убиваешь людей из-за угла?

В его глазах метались изумление и боль. Мне захотелось сделать ему еще больнее, чтобы он испытал еще и страх.

– Но послушай, – в смятении бормотал он, – ты не можешь так обо мне думать, я не убивал Ольгу, я весь вечер был с отцом, у меня алиби…

– Алиби? – чуть не заорала я в полный голос. – Грош цена твоему алиби! Я все знаю, твое алиби в прошлый раз было фальшивым. Я была в итальянском ресторане, там в понедельник была лазанья!

– Какая лазанья? – проговорил он, но быстро сообразил в чем дело, а я решила добить его окончательно.

– И не могло быть никакого томатного соуса, ты был там с Ольгой в другой день! Значит, это ты убил Ларису!

Алик побледнел и отступил от меня на шаг.