Танкер «Дербент» • Инженер

Они шли, не торопясь, по берегу, и Касацкий говорил об интересных свойствах красноводской нефти – ароматических веществах и бензинах, содержащихся в ней, и о низкой температуре ее воспламенения. А Евгений Степанович думал о том, что Касацкий знает много такого, чего не знают другие штурманы, но почему-то не любит обнаруживать свои знания, и даже газеты читает в одиночестве, запершись у себя в каюте.

На «Узбекистане» их встретил добродушный рыжий толстяк, отрекомендовавшийся помощником капитана. Вместе они отправились на бак, осмотрели приспособления и условились о креплении буксира.

– Нам очень не везет, – жаловался толстяк, благодушно улыбаясь. – Зимою отремонтировались скверно, а теперь что ни рейс, то авария. Вчера заклинился вал, а погрузку все-таки произвели. Не порожнем же идти обратно!.. Но опять-таки, говоря между нами, это беззаконие, потому что палуба у нас не в порядке.

– В самом деле? – спросил Касацкий небрежно. – Ну, это обычная вещь.

– В одном месте заварили, но, как видно, недостаточно. Газом пахнет. А газоотвода у нас нет. Беззаконие...

– Нам надо вернуться, – заторопился Касацкий, – время, Евгений Степанович, время!

Рыжий зевнул и ушел в каюту. На палубе висело белье, развешенное для просушки, и лежали бухты троса. Евгений Степанович покачал головой.

– Загадили судно. Ах, подлецы, подлецы!

Почему-то Касацкий не пошел прямо к сходням, а завернул в противоположный проход палубы. Евгений Степанович покорно семенил за ним. По мере того как они приближались к юту, пряный запах усиливался, и у капитана защекотало в носу.

– Разве у них люки не задраены? – спросил он, принюхиваясь. – Что за черт! Вот уж действительно беззаконие!

Касацкий, не останавливаясь, обогнул надстройку и пошел к сходням.

– А у вас при себе та бумажка? – спросил он быстро.

– Какая?

– Ну, сегодняшняя радиограмма пароходства насчет буксировки «Узбекистана». Покажите-ка!

Он посмотрел бланк, сложил его и шевельнул ноздрями.

– Пришьем это к делу, – пробормотал он озабоченно, – для порядка, знаете.

– Ей-богу, откажусь буксировать, – вздрогнул Евгений Степанович, – вот сейчас пойду и отправлю телеграмму!

– Тише! Что вам такое показалось? Ну, палуба газит немного. Эка невидаль. У них есть разрешение регистра продолжать эксплуатацию. Если вы откажетесь – вас обвинят в срыве плана.

– Вы думаете?

– Уверен.

– Ах, собачья должность! – вздохнул Евгений Степанович. – Будь проклята минута, когда я согласился покинуть канцелярию.

2

Во время погрузки к сходням «Дербента» подошел человечек в фуражке с якорем. На вид человечку было лет пятнадцать, но держался он важно и даже напускал на себя некоторую суровость. В руке он держал записную книжку и был, как видно, очень любопытен, потому что все поднимался на цыпочки, стараясь разглядеть то, что происходило на танкере.

– Добрый день, – вежливо приветствовал он Догайло, – как поживаете?

– Да ты разве меня знаешь? – удивился боцман добродушно. – Откуда ты взялся?

– Нет, я вас еще не знаю, – возразил человечек, – но вы возьмете нас на буксир, и потому я пришел познакомиться. Здравствуйте, – кивнул он матросам, столпившимся у борта. – Я работаю радистом на «Узбекистане», меня зовут Валерьян.

Он мигом перебежал сходни и протянул руку боцману.

– Ну, здравствуй, Валерьян, – сказал Догайло, усмехаясь. – Дело ваше дохлое, Валерьян. Тащить вас будем!

Из кают-компании вышли Котельников, Гусейн и Макаров. Володя пригляделся и крикнул:

– Да это же Валька!

Он подбежал, схватил мальчугана за плечи и завертел его перед собой.

– Валька, откуда ты выскочил? Как ты попал сюда? На «Узбекистане» плаваешь? Это нашего выпуска парень, – обратился он к товарищам, – самый молодой изо всех. Его принимать не хотели. Ведь не хотели, Валька, признайся? А теперь, смотри ты, плавает и не тонет. Ах ты, прыщ!

– Очень интересно, – сказал Валерьян солидно, – я уже сказал, что работаю радистом. И отлично справляюсь! Как вы перенесли шторм? Я все время дежурил у приемника, бессменно! Потому что могло же какое-нибудь судно терпеть бедствие, и я услышал бы и спас... то есть мы бы спасли. Это очень важно, такое дежурство. Приказ наркома о борьбе с авариями читал? Так что я бес-с-менно!

Он старался говорить небрежно, но, видимо, находился в возбуждении оттого, что его слушают столько чужих взрослых людей, и голос его то басил с хрипотцой, то срывался на высокий мальчишеский дискант.

– У меня мощная радиостанция, – продолжал он с увлечением, – и я уже проделал много интересных опытов (я ведь старый радиолюбитель). Теперь я думаю послать статью в «Радиофронт». Я, видите ли, пробовал держать связь с черноморскими судами, и это мне удавалось, но только в вечерние часы и на короткое время. В науке есть объяснение этому факту. К сожалению, опыты пришлось прекратить, потому что контрольный пункт подслушал меня и вкатил выговор. Ведь чиновники, поспорь с ними, попробуй!

– Ах ты милый! – восхитился Гусейн. – Да за что же выговор?