Танкист Мордора

На третий день пути море травы стало все чаще перемежаться рощами остролистых падубов, и вскоре все гребни холмов, вытянутых от предгорий, были покрыты полосами леса. Близко растущие стволы, переплетенные ветви и листья с твердыми, острыми шипами были серьезным препятствием для всадников, и пришлось вернуться на дорогу, по которой шли армейские колонны.

Армия на подступах к Эрегиону укрепилась основательно. Главный лагерь окружал ров в полтора человеческих роста и вал с частоколом из заостренных бревен. Ворота и углы сооружения прикрывались башнями, рубленными из того же падуба. Вокруг основного разместились лагеря отдельных контингентов и союзников Мордора. На подступах встали укрепленные заставы, между которыми непрерывно перемещались патрули. Еще дальше были высланы конные дозоры и пешие секреты, поэтому остановили капитана Мордора задолго до того, как он увидел верхушку шатра Энамира.

Лишь после многочисленных уточнений, согласований и подтверждений Сергей Владимирович Попов предстал пред светлыми очами Полководца армии Мордора. Выглядел Энамир очень уставшим, с серым лицом и мешками под глазами:

– Времени на все не хватает, – пожаловался полководец, – сплю по четыре часа в сутки. Ладно хоть по вам вопросов нет: машина в инженерном лагере на платформе под надежной охраной. Вы прибыли, живой и здоровый. Добрались без особых приключений?

– Ну, в общем, да, – решил не вдаваться в подробности Попов.

– Замечательно. На вашу удачу, у меня перерывчик между совещаниями, поэтому введу вас в обстановку лично. – Энамир подошел к большой карте, разложенной на дубовом столе, и взял ореховую указку: – Смотрите, Сергей Владимирович. Война идет уже четвертый год. Начинали мы ее на берегах Андуина и, как видите, серьезно преуспели. Но, основная цель войны не достигнута, Ост-ин-Эдиль остается в руках эльфов. В настоящий момент нами заняты многие ключевые позиции, достигнуто оперативное окружение противника. Фактически он зажат в треугольнике, с катетами в виде рек Сираннон и Гландуин, который прижат основанием к Мглистым горам. Отрезав пути снабжения, мы могли бы надеяться на сдачу или существенное ослабление сил противника, но его обеспечение идет через Казад-Дум, расположенный под Багровым Рогом. Кроме того, Эрегион сообщается с эльфами Зеленолесья и Лориена через освободившийся от снега перевал между Багровым Рогом и Серебряным пиком.

Энамир сдвинул указкой по карте черный деревянный брусочек с маленьким флажком:

– Задачей ближайших дней я вижу блокирование западных ворот гномьего царства, а затем и перевала. Пока мы этого не сделаем, об осаде эльфийской столицы нечего и думать. Поэтому, Сергей Владимирович, пока можете отдыхать. Проверьте машину, ну и так далее. Инженерный лагерь защищен и охраняется, но тем не менее – мы на войне. А потому – вы в кольчуге, телохранитель рядом, выход за пределы внешних постов запрещен.

– Понятно, – вздохнул Серега, – сижу тихонько и жду указаний.

– Именно, – улыбнулся Энамир, – путь к инженерному лагерю вам укажут.

* * *

Блокировать Западные ворота удалось только через неделю после упорных боев и больших потерь. Мимо инженерного лагеря несколько дней не иссякал поток раненых. Кто-то ковылял сам, кого-то несли. Навстречу искалеченным двигались резервы, щедро бросаемые в топку войны Энамиром.

– Там сейчас все решается, – вздохнул Гудрон, глядя на марширующие колонны, – ключевая точка. Победим у Ворот, и эльфам каюк.

– А о чем вздыхаешь? – хмыкнул Серега. – Ятаган к ножнам приржавел? Скучно?

Урук потянулся, поиграв мышцами:

– Нет, господин, увольте. Там сейчас форменная мясорубка. Пару раз в таких переделках был – больше не хочу. Тесно: ни размахнуться, ни увернуться. Бьют со всех сторон, стрелы – дождем: свои и чужие. Крови столько, что под ногами хлюпает. Скользишь, опоры нет, да еще о трупы спотыкаешься. Упал или уронили – пиши пропало, затопчут. А главное, все равны в такой свалке и ветераны, и новобранцы, и мастера меча, и зеленые новички. Не знаешь, откуда смерть прилетит, и ничего от тебя не зависит. Это не по мне.

Неожиданно орк сорвался с места и вклинился в поток раненых:

– Рубруг, старая боевая лошадь! Ты-то здесь откуда? Сядь с нами, отдохни.

Знакомый уже Попову зверообразного вида урук приобнял Гудрона правой лапой и подошел к Сереге:

– Приветствую, господин капитан.

Левая лапа Рубруга была подвешена на косынке к шее. Из-под повязки торчали дощечки самодельной шины, на ткани расплылось пятно крови, припорошенное пылью. На покрытых густой шерстью пальцах орка медленно собирались и время от времени срывались в траву рубиновые капельки крови.

– Гномий молот, – сразу ответил на невысказанный вопрос урук, – щит вдребезги, локоть в кашу, кровища… Болит, зараза, мочи нет. Через плечо в голову отдает, аж в глазах темнеет.

Гудрон отдал раненому свою фляжку, и Рубруг сделал несколько жадных глотков.

– Как там вообще?

Урук вытер здоровой рукой губы: