Танковая мощь СССР. Часть 2. В тяжкую пору

Сегодня можно рассуждать на тему, что итог приграничных сражений лета 1941 г. мог быть иным, успей Советский Союз провести мобилизацию до начала боевых действий, не начни перед самой войной процесс перестройки всей армии… однако все это находится уже в ведении условно-сослагательного наклонения и не является целью данного повествования. Сегодня мы вправе лишь попробовать оценить то. что случилось в июне 1941 – го, не фантазируя на предмет: «Ух, мы бы им дали, если бы они нас догнали!».

Надо сразу отметить, что многие неудачи кампании 1941 г. были главным образом следствием не соответствующих обстановке решений высшего военно-политического руководства страны и слабого уровня оперативно-тактической подготовки командного состава Красной Армии.

Даже осознанная советским руководством к вечеру 21 июня неизбежность начала войны с Германией в ближайшие дни вовсе не вызвала немедленной реакции в войсках приграничных округов, но породила весьма странный оперативный документ под названием «Директива Наркома Обороны и Главного военного совета (ГВС) СССР № I» за подписью С. Тимошенко и Г. Жукова. В документе, в частности, говорилось, что в период 22-23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах всех приграничных округов (ЛВО. ПрибОВО. ЗапОВО, КОВО, ОдВО). Однако при этом войскам ставилась задача – в полной боевой готовности встретить удар немецких войск и при этом «не поддаваться ни на какие провокационные действия, которые могут вызвать крупные осложнения».

Далее в документе предписывалось в ночь на 22 июня скрытно занять огневые точки, рассредоточить по полевым аэродромам авиацию, привести в готовность всю противовоздушную оборону, провести мероприятия по затемнению городов… И « никаких других мероприятии без особого распоряжения не проводить». И все.

Не было в том документе главного – указания, каким же образом нужно было встретить удар немецких войск, не поддаваясь при этом на провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения… Это какие же крупные осложнения могут вызвать какие- то действия наших войск, кроме разрешенных в директиве?

С точки зрения автора, эта директива принесла куда больше вреда, чем пользы, ибо была пронизана страхом сделать что-то не то… А что то? Вот и ломали и головы командиры частей, командующие соединениями, когда удар превратился из гипотетического в реальный…

Именно эти колебания привели. например, к появлению приказов о «вытеснении вторгшихся немецких войск за пределы государственной границы СССР», о которых рассказывают ветераны, которым довелось эти приказы исполнять, но открывать огонь при этом категорически запрещалось…

Танки 3-й танковой группы в наступлении. Июнь 1941 г.

Нужно ли говорить, что подобное начало кампании не вяжется с решительностью ее проведения и, как следствие, – с неизбежностью победы?

Лишь спустя четыре часа после начата войны в войска поступила «директива № 2», в которой уже разрешалось открывать огонь и даже более того – предписывалось обрушить все силы на вражеские войска и уничтожить их в тех районах, где они нарушили границу. Причем особо оговаривались задачи бомбардировочной и штурмовой авиации по уничтожению вражеской авиации и наземных частей.

Но и тут почему-то действия авиации ограничивались лишь на глубину до 100-150 км, наземным же войскам переходить границу впредь до особого распоряжения категорически запрещалось.

Директива была отправлена в войска в 7.00 утра и получена штабами фронтов в 8.35-9.00. Штабы руководили действиями своих войск в условиях частично нарушенных коммуникаций и потому не могли оперативно известить подчиненных о разрешении использования оружия, в частности артиллерии. Поэтому многие соединения смогли задействовать свои артиллерийские части только с 9.30-10.30 утра.

К вечеру первого дня боев штабы фронтов подали «наверх» первые донесения и разведсводки. По сообщениям фронтов создавалось впечатление, что сила немецких ударов ослабевает, немцы выдыхаются. На главных направлениях противнику не удалось продвинуться в глубь советской территории, в боях он был разбит и отброшен за госграницу.

В 21.15 в ответ на такую благостную картину из Москвы последовала «директива № 3», очень интересная с точки зрения использования танковых соединений. Суть директивы была в том, что в ходе первого дня боев противник понес большие потери, достигнув небольших успехов, и теперь пора, не давая ему передышки, перейти в решительное наступление! Да, итоги первого дня были утешительны, но решить, что немецкие войска стоят на пороге кризиса и пора переходить в решающее наступление, не закончив сосредоточения собственных сил? На это мог решиться разве что обладатель самых розовых в мире очков… Или советский Генштаб лета 1941 г… Силы вермахта, наступавшего на всех участках советско-германского фронта, были недооценены.