Тантрические пульсации. От животных корней к духовному цветению

Включив медитативную мелодию флейты, я вновь провожу участников от основания позвоночника по всем чакрам. На этот раз я делаю акцент на радуге цветов, которые мы встречаем в этом путешествии. Сменяя друг друга, в итоге они приводят нас в чистое голубое небо внутреннего пространства

В заключение я ставлю фрагмент из дискурса Ошо, где он говорит о том, как важно иметь и корни, и крылья — корни, проникающие глубоко в землю, чтобы мы могли оставаться заземлёнными в теле, и крылья, чтобы во внутреннем небе лететь к запредельному, манящему человеческий дух. Охватив эту полярность, мы приобретаем чувство целостности.

В этой точке тантрического путешествия мы оставляем Райха позади, потому что хотя он и говорил о сексуальном удовлетворении, о телесном счастье и даже о любви, однако блаженства медитации в его словаре не было. Он обращался к животному и к человеку, но так и не приобрёл ясного ощущения чего-то, лежащего за их пределами.

Райх исследовал космическое измерение — в том смысле, что говорил об оргонной энергии, заполняющей всё пространство. Он разрабатывал теории формирования галактик под действием «космической суперимпозиции» — силы, которая определяет форму планетарных метеорологических образований, спирально закрученных вокруг центров высокого или низкого давления. Однако он говорил как физик, а не как мистик. Я уверена, что он часто ощущал благоговение перед глубиной сущности того, что ему открывалось. Однако то осуждение, с которым Райх относился к религии — как к главному притеснителю человеческого духа — надёжно удерживало его от исследования духовного измерения. В нескольких своих дискурсах Ошо с любовью рассказывает о Райхе, говоря, что если бы тот жил в Индии или где-нибудь ещё на Востоке, то стал бы просветлённым.

Работа с чакрами — как дыхательная техника, так и упражнение по их исследованию — оказывает на большинство участников сильное воздействие, и я предлагаю им оставаться в молчании после того, как они покинут нашу комнату для занятий. На следующей сессии всем выдаются цветные карандаши и бумага, и я приглашаю участников нарисовать свои переживания, передав форму, цвет и выражение своей энергии при её движении через чакры — таким образом я даю им возможность интегрировать полученный опыт.

Группа — это возможность продолжать своё внутреннее приключение, совершая открытия и делая тайное видимым. Поэтому я содействую тому, чтобы участники обрабатывали результаты своих исследований, рисуя карандашами и красками, рассказывая о своём опыте, делая записи в своих тетрадях… Всё это помогает людям понять, как новые переживания могут войти в их жизнь.

Хотя групповой процесс и обеспечивает громадную поддержку, однако движение в нём каждого участника всё равно будет уникальным. Внутреннее путешествие — это, по своей сути, самостоятельный полёт — от уединённости до уединённости. Даже в самых глубоких и самых интимных тантрических объятиях с партнёром самым значимым остаётся собственное внутреннее переживание. Для тех романтических душ, что стремятся к постоянному единению с возлюбленным, этот факт, возможно, окажется ведром холодной воды, вылитым на голову. Однако понимание того, что, в сущности, мы одиноки, становится важным камнем в фундаменте медитации.

И ещё это хорошая подготовка для движения в следующее измерение тантрического путешествия: в динамику мужской и женской энергий и в кольцо света, которое может объединить их в единое целое.

Глава 16. Кольцо света

«Я — Тарзан. Ты — Джейн».

С тех пор как американский спортсмен Джонни Вайсмюллер, став киноактером, произнёс эти бессмертные слова и поразил зрителей всего мира своим исполнением роли Тарзана, Повелителя джунглей, прошло очень, очень много времени. И до, и после него этого обаятельного, скачущего по деревьям героя, придуманного Эдгаром Раисом Берроузом, играли многие актёры. За восемьдесят лет существования кино про Тарзана было снято сорок пять фильмов. Однако почти все зрители сходятся на том, что никто не сыграл Тарзана так, как Джонни.

В компании с Морин О'Салливан, потрясающе красивой ирландской актрисой, сыгравшей Джейн Паркер, Вайсмюллер стал своеобразным воплощением мужественности для целого поколения кинозрителей 1930- х и 1940-х гг.

Тарзан и Джейн никогда не занимались любовью на экране. На самом деле, после смелого подводного танца обнажёнными в их втором фильме «Тарзан и его подруга» сексуальное притяжение между Вайсмюллером и О'Салливан умышленно уменьшили. Благодаря этому круг зрителей расширился, включив в себя всю семейную аудиторию и детей.