Танцор меча

– Он… не заколдованный, – она старательно подбирала слова. – Это не то, что ты думаешь. Я не отрицаю, что в нем есть сила… но сначала ее нужно призвать. Почти так же, как ты вызвал своего тигра, – Дел взглянула мне в глаза. – В танце против Песчаного Тигра мой меч будет обыкновенным.

Я посмотрел на свою ладонь и сжал пальцы, чтобы спрятать рубец. Но от воспоминаний о боли и таинственной силе было не так легко отмахнуться.

Перевязь лежала справа от меня. Я вытащил Разящего и поднялся.

– Круг маленький, – предупредил я. – Танец короткий и медленный. Я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.

Дел улыбнулась дикой улыбкой, показав зубы.

– Кайдин Песчаный Тигр, ты оказываешь честь своей истойя.

– Ничего подобного, – разуверил я Дел. – Я ее просто развлекаю.

Постепенно к ней возвращалась привычная гибкость. Она снова двигалась быстро как кошка (обычная кошка, не песчаная). Я сдерживал удары и скорее дразнил ее, опасаясь переутомить. Она это понимала, но изменить ничего не могла. Пару раз она попыталась прижать меня, ускоряя танец так, что удары меча сливались в сверкающую завесу, но я отбил атаки давно известными мне приемами, не пришлось даже напрягаться. Требовалось время, чтобы к ней вернулись силы и старый темп.

В наших стилях не было ничего общего, но этого и следовало ожидать от мужчины и женщины. Выпады Дел были быстрее и короче, для танца ей хватало небольшого пространства. Такие удары требовали большой силы и подвижности рук, особенно запястий. Оказалось, что Дел действительно знала законы танца, но тренировал ли ее шодо, или на ее языке кайдин? Я сомневался. Во-первых, она не включала никаких ритуалов в основной танец. Она просто двигалась, двигалась хорошо, но я не видел формальных частей танца. Не было подписи. Ничего, что свидетельствовало бы о ритуальном посвящении. Никаких отличительных признаков настоящего мастера. Не было всего того, что помогало отличить учеников двух разных учителей.

Но когда я смотрел на ее светлые волосы, темневшие от пота, гибкие руки и ноги, мягко сгибавшиеся в круге, я не мог отрицать, что кто-то ее учил. Кто-то очень высокого ранга.

Но недостаточно высокого, чтобы танцевать против Песчаного Тигра.

Я не хвастаю.

Несколько недель промелькнули в тренировках, и к Дел вернулись силы. Масло алла Сулы предохраняло кожу, природное здоровье и крепкий организм сделали остальное. Через пять недель после нашего спасения из песков мы с Дел сели на лошадей, которых я потребовал у шукара, и покинули лагерь Салсет.

Мы повернули на Юг. Дел сверлила меня холодным, обвиняющим взглядом.

– Женщина беспокоится за тебя.

– Сула? Она хорошая. Лучше, чем остальные.

– Наверное она очень любила тебя, когда ты жил с племенем.

Я пожал плечами.

– Сула заботилась обо мне… и многому меня научила.

Я вспомнил уроки в темноте и уединении ее хиорта и снова увидел располневшую пожилую женщину. Неужели когда-то я мог мечтать о ночи с ней? Но вспышка неверия тут же погасла. Когда я убил песчаного тигра, Сула была молода и прекрасна. В отличие от остальных, она относилась ко мне с пониманием и добротой. И она сделала меня мужчиной. Во всех отношениях.

– Мне нечего было дать ей, чтобы отблагодарить, – пожаловалась Дел.

– Сула не ждала, что мы будем раскланиваться перед ней.

Я увидел неподдельное раскаяние на лице Дел и запоздало пожалел о собственной грубости.

– Мне очень неудобно, – тихо продолжила она. – Сула заслуживала подарка. Я, как гость, обязана была отблагодарить ее за доброту и щедрость. – Она вздохнула. – У нас на Севере меня бы посчитали грубым, бессовестным человеком, не знающим что такое обычная вежливость.

– Сейчас ты на Юге. Ты не грубая, не бессовестная и достаточно вежливая, – отметил я и тут же ухмыльнулся. – А когда ты собираешься отблагодарить меня?

Дел внимательно посмотрела мне в лицо.

– Ты нравился мне больше, когда считал, что я умираю от песчаной болезни. Ты был лучше.

– А меня вообще не назовешь хорошим.

Она задумалась.

– Может и так.

Я придержал лошадь и Дел поравнялась со мной. Вообще-то я был приятно удивлен лошадьми, которых выбрал для нас шукар: оба мерина были невысокими, крепкими, рожденными и выросшими в пустыне. Мне достался рыжий, с черными гривой и хвостом. Дел ехала на темно-гнедом с белой проточиной на морде. Ярко-красные чепраки под невысокими седлами были старыми и потертыми, кто-то срезал кисточки с плетеных желтых поводьев, но эти мелочи меня не тревожили. Гораздо важнее были сами лошади.

– Что ты собираешься делать, когда доберемся до Джулы? – спросил я. – Твоего брата похитили пять лет назад. Это долгий срок, особенно здесь.

Дел поправила лазурный бурнус, подаренный ей Сулой – ткань задевала за перевязь. При прощании мне тоже достался бурнус, только кремовый, прошитый коричневыми нитками. И Дел, и я немедленно разрезали швы на плечах для мечей.

– Осмун сказал, что видел Джамайла среди рабов его брата Омара.

– А ты уверена, что Омар еще в Джуле? – удивился я. – Работорговцам приходится много ездить. И даже если он в Джуле, ты думаешь, что он все тебе расскажет?

Дел покачала головой.