Танцовщица

Женитьба вызвала значительные перемены в обеих семьях. Сэр Кинсли и его сын предпочли бы втихую выпороть Вивиана за сексуальное насилие над Джулией, а потом быстренько выдать ее замуж за Чарльза. И только настойчивое требование Джулии сделать ее свадьбу настоящим событием со множеством гостей заставило семью принять такой неприятный для них поворот событий. Однако они не смогли примириться с потерей титула и земель, прилегающих к их собственным, а также с тем, что единственная женщина в семье вышла замуж за незаконнорожденного, каким бы аристократом он ни был.

Вивиан нахмурился, вспомнив реакцию брата. После тридцати лет близких отношений, выстоявших вопреки деду, они разругались так отчаянно, что с тех пор ни разу не разговаривали. Чарльз был поражен до глубины души и разъярен, не желая верить в подобное предательство. И он перевернул с ног на голову все, что делал Вивиан со времени возвращения из Ашанти: предупреждения Вивиана насчет Джулии призваны были скрыть его собственные намерения; роман с хористкой, чье имя Чарльз забыл, стал лишь дымовой завесой, чтобы запутать других. Затем Чарльз объявил, что Вивиан всегда ненавидел его, а женитьба на Джулии стала еще одним проявлением мести, вызванной ревностью.

Известие убило лорда Бранклиффа. Услышав новость, которую от него скрывали как можно дольше, он упал в обморок и умер через два дня после свадьбы. Молодожены отказались покидать Швейцарские Альпы, чтобы присутствовать на похоронах, давая возможность новому лорду Бранклиффу вновь обвинить брата в предательстве.

Для Вивиана самым значительным результатом женитьбы стало официальное закрепление за ними участка земли, обещанного Джулии в наследство, если она выйдет замуж за кого-то, кроме наследника Шенстоуна. Сэр Кинсли был вынужден уступить эту землю нежеланному зятю. Вивиан немедленно написал Чарльзу, что тот может считать ее частью своих владений, но получил в ответ сухой отказ через семейного поверенного.

Вивиан тут же перекрыл дороги, ведущие через доставшийся ему участок, таким образом закрыв тестю и брату доступ к их землям с этой стороны. Затем он восстановил в правах первоначального владельца фермы Макстед, которого выгнал сэр Кинсли.

Через несколько месяцев Вивиан понял, что его женитьба стала отличной местью деду, даже и мысли не допускавшему, что Джулия может иметь силу воли, не уступающую его собственной. Эта сила воли и стала основой их бед.

По возвращении из медового месяца Джулия быстро завоевала признание и преданность офицеров, начиная от генерала и кончая самым молоденьким корнетом. У членов кавалерийского полка в женщине ценится не только красота, но и умение. А она гарцевала на лошади почти так же, как и они, смело обсуждала любые проблемы в присутствии мужчин, в то же самое время восхищая их своим вкусом в выборе нарядов, только подчеркивающих ее привлекательность. Ни один не смог устоять. Через полгода все офицеры в полку Вивиана буквально ели из ее рук — даже Тео Феннимор, который решил, что она каким-то образом легализовала ублюдка, выйдя за него замуж.

В своей неподражаемой манере Джулия легко пережила те дни, когда скандал в Ашанти составлял заголовки газет. Тогда для Вивиана жизнь была кошмаром, каждый день за воротами казармы его поджидала разъяренная толпа, а старые друзья отворачивались или уходили в сторону, встретившись с ним в клубах и ресторанах. Однажды на него набросилась истеричная мать того капитана, которого он застрелил. Ее оскорбления долго звучали у него в ушах, и только три месяца на континенте позволили немного забыться. К счастью, на момент окончания медового месяца газеты были уже полны другими скандалами, поглотившими внимание британской публики.

Благодаря желанию начальства защитить одного из своих офицеров, он был оправдан в суде и повышен в звании— ровно за месяц до того, как 1 января 1899 года их полк получил приказ отправиться в Кейптаун. Там он снял огромный дом, который, по мнению Джулий, соответствовал их социальному положению, и с этого времени прежде вполне терпимая семейная жизнь потихоньку становилась невыносимой.

Быстро заняв главенствующее положение среди местных дам, Джулия хваталась за любую возможность, лишь бы продвинуть мужа по службе или упрочить его социальный статус. Посвятив себя полностью этой задаче, она, не советуясь с Вивианом, рассылала и принимала приглашения, предлагала его услуги различным комитетам, вызывалась от его имени служить третейским судьей, устраивать ярмарки и выставки, а также участвовать в военных парадах. Что хуже всего, она использовала любую возможность, чтобы привлечь его к различным соревнованиям, уверенно заявляя, что ее муж в состоянии выполнить даже самую трудную задачу.