Танцы на стёклах

— Скажи мне, Мэтт. Кто просил тебя распускать свой поганый язык? — с ледяной интонацией спрашиваю я. Калиган на другом конце теряется.

— Ты о чем? — спрашивает он напряженным тоном.

— Какого х*я ты растрепал своей сучке про Ранию? Это, б**ь, твоя е*аная невеста или моя? — яростно ору я на друга, сжимая телефон до ломоты в костяшках. Если бы мог, то раздавил бы его на хрен.

— Эй, Джаред, угомонись. Я же не знал, что это такая вселенская тайна. Я должен был как-то объяснить Сэм, куда уезжаю на несколько дней и почему не беру ее с собой. Если это так важно, то почему ты не предупредил?

— Просто иногда нужно включать голову, а не думать исключительно своим «малышом», придурок, — рявкаю я, и сбрасываю вызов.

Опираюсь ладонями на стол, пытаясь дышать, но не выходит… Ни хрена не выходит. Меня колотит от ярости.

Даже Нора била слабее, не доставая до сердца. Ни словами, ни палками.

— Сука, — рычу я, швыряя в дверь декоративную вазу, осколки осыпаются на пол, сдергиваю с шеи галстук и кидаю его вдогонку, пинаю долбаное ожерелье. В дверь вбегает Беатрис, глядя на меня и кавардак в кабинете ошарашенными глазами.

— Вышла на хер, вон отсюда! — ору я на нее бешенным голосом. Она вздрагивает, прижимаясь спиной к двери.

— Адам, успокойся, что… что случилось? — дрожащим голосом спрашивает Беатрис. Я окидываю ее взглядом, полным ледяного презрения.

— Вон пошла, шлюха, — повторяю я, срываясь на крик. — Все вы здесь, грязные потаскухи. Все до одной. Готовы каждый день менять члены. Что уставилась, сосалка, уволена за аморальное поведение. Поняла? Собирай вещички, чтобы завтра твоей жирной задницы уже здесь не было.

— О господи, Адам, что на тебя нашло? — спрашивает она, удушливо краснея. Я делаю шаг вперед, и она предпочитает не искушать судьбу. — Хорошо, я ухожу. Я поняла.

Беатрис пятится назад, продолжая бросать на меня полные недоумения и ужаса взгляды, пока не скрывается за дверью.

Я набираю номер руководителя отела кадров, и говорю совершенно нейтральным и спокойным голосом.

— Ванесса, Беатрис Мур сегодня работала последний день. Проследите, чтобы завтра ее в офис не пустили. Сообщите в бухгалтерию, пусть произведут расчет и выпишут премию в размере пяти тысяч долларов. На больше она не насосала. Да, Ванесса, ты не ослышалась, — мрачно ухмыляюсь, бросая трубку.

Если бы я мог все отменить, но у меня остались всего сутки в НЮ. Обрабатываю царапины в ванной комнате перекисью и отправляюсь на совещание. Коллеги старательно отводят глаза, а мне насрать, что они там думают. С трудом выдерживаю два часа, потом еще одна онлайн-конференция, которую нельзя перенести.

И снова совещание.

Я срываю последнюю запланированную встречу на сегодня, не являясь на нее и даже не предупреждая. Вместо этого я еду в «Вертикаль» в квартиру Мэл, чтобы выбить из этой шлюхи дурь. Мой рабочий день гораздо длиннее, и я знаю, что она уже дома, если, конечно, к себе пошла, а не к Дэвису, плакаться в жилетку.

Сжимаю кулаки, рисуя себе грязную картину расправы над Мэл. Я не понимаю, как все еще могу хотеть ее, зная, что она, вероятно, скакала на Дэвисе. Своей упругой задницей, позволяя ему пялиться и сжимать ее грудь, теряя голову от кайфа.

Черт. Перед глазами полнейшая тьма, я могу видеть только то, как припечатываю ее к полу, и бешено вбиваюсь в ее маленькое тело до одури… сжимаю хрупкую шею, пока не вижу признаки отчаяния и преклонения в ее глазах. И лишь признание в том, что ничего не было с этим кретином, спасает ее от удушья.

Вспоминаю их, чертовы аквамарины, которые вывернули мне душу. Я повелся на этот небесный чистый цвет, как полный идиот. Она такая же, как все, но другие хотя бы не лгут, и не смотрят на меня так, словно я единственный человек на планете, который имеет для нее значение. Я хочу ударить ее… и хочу целовать ее губы, хочу, чтобы она сказала мне что угодно, лишь бы я поверил, что Ник не трахал ее этой ночью. Теперь я понимаю, что чувствовал мой отец, о чем он предупреждал. Соблазн и коварство. С этими женщинами нельзя быть ни в чем уверенным. Она может смотреть на тебя так, как сейчас, словно ты — Бог, а потом раздвинуть ноги для другого Бога, как ни в чем ни бывало. В порядке вещей. Это у них называется «Нужно двигаться дальше». Фраза, которая звучит в каждом гребаном американском фильме, зомбируя идиотов, которые живут здесь. Двигайся к следующему члену, сука.

Глава 18

«Держаться за сердце, которое тебе уже не принадлежит… это не любовь. Это одержимость».

Секрет / Тайная любовь (Secret Love / Bimil)

Мелания