Танцы с огнем

— Ты говоришь так потому, что не уверен, хочу ли я засадить ее в Ливенворт или еще куда.

— А ты хочешь?

— Гром тебя разрази! Сейчас я и слезинки бы над ней не пролила, но в глубине души я просто хочу, чтобы она отстала от нас раз и навсегда.

— Здоровое желание. Но кто бы ни разгромил дежурку, у того серьезные проблемы.

— Послушай, ты столкнулся с Долли пару недель назад, а я знаю ее почти всю жизнь, и мне надоело, что ее проблемы становятся моими.

— Вполне резонное негодование. — Галл обхватил Ро за шею, привлек к себе и поцеловал в губы, чего она никак не ожидала. — Может быть, еще успеем пробежаться сегодня? Я бы не отказался…

— Ты наконец перестанешь меня успокаивать?

— Нет, потому что вряд ли в таком настроении разумно общаться с копом. Вдруг он тебя заденет, и ты перегрызешь ему глотку… — Галл сжал ее плечи, и только сейчас Ро заметила, что он не так спокоен и терпелив, как ей казалось. — Ты же умная. Включи мозги. Разгром дежурки не был личным выпадом против тебя. Это был подлый удар по всем нам. Помни об этом.

— Она…

— Она ничто. Пустое место. Забудь о ней и сосредоточься на важном. Сообщи полиции все, что знаешь, и возвращайся к работе. А потом пробегись со мной.

Галл снова поцеловал ее, крепко и быстро, и ушел.

— Пробегись со мной, — пробормотала Роуан. — Ты у меня побегаешь. — Она свернула к кабинету ММ и вдруг поняла, что разговор с Галлом расстроил ее не меньше, чем неожиданная тяга Долли к насилию.

Вооруженный кружкой кофе и блокнотом лейтенант Куинек сидел за столом Майкла, заваленным папками и всякой всячиной. На кончике его длинного острого носа балансировали солнцезащитные очки, поверх которых сверлили мир бледно-голубые глаза. На правой щеке резко выделялся небольшой светлый шрам, напоминающий рыболовный крючок, и так же резко на фоне приличной проседи бросалась в глаза абсолютно белая, похожая на молнию полоса, протянувшаяся от левого виска до макушки.

Ро поняла, что видела его раньше — в баре или в магазине — где-то в городе. На такое лицо трудно не обратить внимания.

На лейтенанте был темный в тонкую полоску костюм, как у топ-менеджера, явно сшитый на заказ и безупречно отглаженный, с идеально повязанным ярко-красным галстуком.

Костюм противоречит лицу, подумала Ро. Интересно, умышленно ли создан этот контраст?

Когда Ро вошла, лейтенант встал.

— Мисс Трипп?

— Да. Роуан Трипп.

— Спасибо, что согласились уделить мне немного времени. Я понимаю, какой у вас напряженный день. Вы не могли бы закрыть дверь?

А вот голос, спокойный, вежливый, располагающий, с костюмом вполне гармонирует, решила Ро.

— Присаживайтесь, — предложил Куинек. — У меня к вам несколько вопросов.

— Задавайте.

— Я встречался с вашим отцом. Полагаю, как почти все в наших местах. Вы пошли по его стопам, и, как я слышал, очень успешно.

— Спасибо.

— Итак, несколько дней назад между вами и мисс Долли Брейкмен произошла ссора.

— Можете и так назвать.

— А как назвали бы вы?

Ро захотелось закатить истерику, ткнуть пальцем прямо в узел его щегольского галстука… Включи мозги, сказал Галл, и, черт бы его побрал, он был прав. Она попробовала расслабиться, заговорить как можно спокойнее.

— Дайте подумать. Я назвала бы это вторжением, вандализмом, порчей личного имущества и вообще мерзкой выходкой обезумевшей стервы. Но это мое сугубо личное мнение.

— Явно не только ваше. Все, с кем я разговаривал, разделяют вашу точку зрения. Вы застали мисс Брейкмен в своей комнате здесь на базе, когда она выливала кровь животного на вашу кровать. Я не ошибаюсь?

— Нет. Если точнее, после того как она забрызгала кровью все стены и пол, вывалила на пол мою одежду и другие вещи. После того как написала на стене кровью «Гори в аду».

— Да. У меня есть фотографии, сделанные мистером ММ до того, как все было убрано и закрашено. Я представляю себе ущерб.

Роуан на мгновение потеряла дар речи. Она не знала, что ММ все сфотографировал, а ведь должна была знать… Вот поэтому он и начальник базы!

— И что же произошло, когда вы обнаружили мисс Брейкмен в своей комнате?

— Что? Ах, да… Я попыталась воздать ей по заслугам, но коллеги остановили меня, о чем, учитывая сложившуюся ситуацию, я безумно сожалею.

— Вы не заявили в полицию.

— Не заявила.

— Почему?

— Отчасти потому, что была вне себя от злости, а отчасти потому, что ее уволили и вышвырнули с базы. Мне показалось, этого достаточно.

— Тогда?

— Тогда. Я подумала, что она просто дура, что ненавидит только меня… и у нее ребенок. К тому же не прошло и часа, как нас вызвали на пожар, и она отодвинулась на второй план.

— Вы и ваш отряд боролись с пожаром двое суток.

— Это наша работа.

— Общество высоко ценит вашу работу. — Лейтенант отхлебнул кофе, просмотрел свои записи. — Как утверждает мисс Брейкмен, отец упомянутого вами ребенка — Джеймс Брейнер, пожарный-парашютист Мизулы, погибший в результате несчастного случая в августе прошлого года.

— Да.

— Мисс Брейкмен обвиняет в его гибели вас.

Сердце снова болезненно сжалось, и, наверное, эта боль никогда не пройдет, подумала Ро.

— Мы прыгали в связке. Долли винит весь отряд и меня в частности.